очень нудно 
7 
-Доброе утро. Я прошу прощения за истерику. Давайте знакомиться, - и вымученно улыбнулась.
Как оказалось, все население замка и деревни представляло собой человек двадцать женщин (молодых и не очень), десять разновозрастных детей (самому младшему едва исполнился годик) и двух мужчин (управляющего и отца Марта, местного священника). Остальные или ушли на войну или сбежали с семьями ближе к столице, на юг... Первое мое распоряжение было переселиться в замок всем, кто еще остался в деревне, забрав из домов все, что можно унести ценного. Если случиться опять такая же ситуация с мародерами, я не знаю, как бы я поступила на месте графини. И не хочу знать. Поэтому пусть лучше все живут в замке, благо места предостаточно. Управляющий было возмутился - не пристало крестьянам жить в хозяйских покоях, но глянув на мои нервно сжатые губы, заткнулся... И правильно, я еще слабо держала себя в руках, периодически скатываясь в истерику, и слезы неконтролируемо бежали по щекам.
Осень уже вошла в свою последнюю фазу, еще немного и ударят морозы. Все женщины и дети бросились собирать остатки урожая и фруктов. На деревьях еще висели яблоки и сливы. В брошенных огородах можно было найти овощи, немного, но хоть что-то. Впереди длинная голодная зима. Я все-таки надеялась, что капрал расскажет графу наше бедственное положение и нам помогут, но как оказалось в последствии, зря. Капрал так и не доехал до своего командира. Недалеко от замка он встретился с бандой разбойников и пал в неравном бою. Его останки с нашивками на одежде мы обнаружили уже весной.
Сама ужасная трусиха, слезно просила женщин не отходить далеко от замка и при первой же опасности бежать внутрь, за крепкие стены. Я же вместе с управляющим облазила весь замок сверху до низу, проверяя, что еще ценного и полезного осталось после грабежа.
Прежде всего, конечно, меня интересовало съестное, так как с одеждой было более-менее понятно. Мародеры почти не тронули платья графини (действительно, зачем им платья?), только вырвали драгоценные камни, украшавшие наряды). Так что одеждой мы были обеспечены. Но едой...
Я не стеснялась, спрашивала советов, просила поддержки. Сама не зная, что делать с овощами и собранными фруктами, как сохранить их до зимы, умоляла женщин помочь. Оставшиеся овощи перенесли в подвал, фрукты сушили возле камина в столовой. Пока топили только его и еще один в моей спальне. Экономили дрова. Мы все оказались заперты в одной тонущей лодке, пытаясь справиться с надвигающимся голодом и паникой. Наша маленькая армия из женщин, детей и двух стариков пыталась выжить...
Девочек постарше посадила за распарывание старых платьев графини. Управляющий недовольно бурчал себе под нос, но я отмахивалась - графине они уже не пригодятся, а детей нужно одевать. Меня охватила жуткая жажда деятельности. Я носилась по замку как полоумная, собирая в одной комнате теплые вещи, старые, побитые молью шубы, шали, шарфы, палантины, пледы... На всякий случай... В замке осталась только одна лошадь - мой вороной. Еды ему хватало - чего-чего, а сена было достаточно, готовили то на всю замковую живность, которую увели мародеры. Так что хоть о нем переживать не нужно. Самого старшего мальчишку назначила конюхом для Карта, чтобы не путался под ногами. Я вообще всем детям, не только взрослым, определила свой фронт работ. Это была как игра. Я играла с ними в игру, кто найдет еще съестного, тот получить подарок. Подарки, конечно были не ахти, но детям хватало и этого... Выигравший заказывал тему для вечерней сказки ...
Грибов в лесу уже не было, но орехи и полезные травы еще можно было найти. Через неделю мы собрали в замке все, что еще оставалось в деревне съестного и ценного в домах, что не украли или не сожгли бандиты. Но как бы я не была не сведуща в управлении хозяйством, даже я понимала, что три мешка картошки, несколько ведер лука, две курицы и старая тощая коза, случайно потерявшаяся в лесу и на днях обнаруженная, не спасут от голода тридцать человек...
Но самое страшное было даже не это. Самое страшно для меня заключалось в том, что я стала для этих несчастных женщин надеждой, лучом света во тьме. Они беспрекословно мне подчинялись, тощей малолетней девчонке. Ловили каждое мое слово, смотрели на меня как на икону. Мой незамутненный оптимизм, бьющая ключом энергия привлекала взгляды и сердца всех в замке. Теперь мне было жгуче стыдно за свою истерику, за свою слабость в дни приезда сюда. Потому что они, эти женщины пережили гораздо более тяжелое время, насилие, смерть близкий, страх за своих детей... А я... просто маленькая избалованная дурочка, убежавшая из дома. Поэтому, ночью, в своей спальне, когда все улеглись спать, я встала на колени перед маленьким образком и пообещала себе, богу, всем людям, которые сейчас меня окружали, что я в лепешку расшибусь, но ни один человек не умрет, пока я здесь, ни от голода, ни от бандитов. Что ни один ребенок не будет страдать, ни одна женщина не подвергнется насилию и бесчестью. Я дала себе слово и мне стало легче, у меня появилась цель.
7 
