очень нудно 
5 
— Да, мама, — выдавил Лотэр.
Изо рта мальчика вырывался пар. Они с матерью устало тащились, преодолевая сугробы высотой по колено.
— Это единственное, что может нас сейчас согреть.
В глазах Иванны плескалось негодование, и они горели неутихающей злой обидой с того самого момента, как Стефан повелел изгнать их с сыном из Хелвиты.
В тот день Лотэр впервые увидел, как мать затаила дыхание и потрясённо взглянула на отца. Она знала, что совершила ошибку.
Но была слишком горда, чтобы её исправить. Иванна не могла себе позволить склониться перед смертной.
«Даже ради меня».
Весь двор собрался поглазеть, как Лотэра и высокомерную Иванну вышвырнут из крепости, позволив взять с собой лишь одежду, которая была на них.
Как их отправят умирать на морозе. Они оба уже давно были бы мертвы, если бы Фёдор не сунул Лотэру монету.
Щенок Лотэра припустил за ними с широко распахнутыми глазами, путаясь в собственных лапах от страха, что не сможет догнать хозяина. Стефан поймал щенка за загривок и прямо на глазах у мальчика переломал животному хребет.
Под звуки хохота придворных король швырнул умирающего зверька Лотэру под ноги.
— Я сам решаю, какие из наших зверушек и когда должны подохнуть.
Слёзы обожгли глаза Лотэра, но Иванна зашипела на него:
— Не смей плакать, Лотэр! Пусть вместо слёз в тебе кипит ненависть! Никогда не забывай, как он нас предал сегодня!
А Стефану прокричала:
— Однажды ты поймёшь, что потерял, но будет слишком поздно…
Вновь возвращая мысли Лотэра в реальность, Иванна отрешённо пробормотала:
— К тому времени, как мы доберёмся до Дакии, я взращу в твоей душе такую же лютую ненависть, как эта стужа, которая пытается нас убить.
— Сколько нам ещё идти? — У Лотэра окоченели ноги, а желудок был совершенно пуст.
— Я не знаю. Я просто пытаюсь прислушиваться к внутренним ощущениям и полагаюсь на то, что моё отчаянное стремление найти возлюбленный дом - Дакию, приведёт нас туда.
Иванна рассказывала Лотэру, что Дакия была землёй обетованной, богатой и мирной, которой правил король Сергей, её отец. Дакия была отделена от мира нерушимой каменной стеной, сокрыта в самом сердце опоясывающей её со всех сторон горной гряды.
Там, внутри огромной пещеры, своды которой терялись в необозримой выси, стоял волшебный чёрный замок в тысячу раз превосходящий по размерам Хелвиту. А вокруг этого замка плескались великолепные фонтаны крови. Подданные короля каждое утро приходили к ним и набирали её вёдрами.
Лотэр едва ли мог представить себе подобное место.
— После всех наших скитаний, сынок, я чувствую, что мы уже близко.
В первую ночь изгнания, когда они пробирались через наводящий ужас Кровавый Лес, окружавший Хелвиту, Иванна боялась, что Лотэр не переживёт ночную стужу. Раз за разом она пыталась перенестись вместе с сыном в Дакию, но неизменно возвращалась на то же место, откуда начинала.
Мальчик пережил ночь, а она совершенно выбилась из сил.
Теперь Иванна была слишком слаба для перемещения, и они просто брели к очередной деревне, чтобы отыскать амбар и спрятаться от света наступающего дня.
К несчастью каждая деревня, встречавшаяся на пути, кишела грязными смертными. Люди пялились на красоту Иванны и заморский покрой её одежд с благоговением… и с подозрением. Лотэру тоже перепадала часть любопытных взглядов, привлечённых пронзительностью голубых, как чистейший лёд, глаз мальчика и невероятно светлым цветом локонов, всё время выбивавшихся из-под шапки.
Иванна же глумилась над этими немытыми завшивевшими созданиями и их примитивным языком. С каждым днём она испытывала всё большее отвращение к смертным и заражала им Лотэра.
Каждую ночь перед самым рассветом Иванна отправлялась на охоту, оставляя Лотэра одного. Иногда она возвращалась с победно горящими глазами и порозовевшими от полученной крови щеками. И тогда, надрезав запястье, она наполняла своей кровью чашу для Лотэра.
Иной раз всё складывалось не так удачно, и она была угрюма и бледна, проклиная Стефана и его предательство, горько сетуя, что вообще когда-то решила связать с ним жизнь. На рассвете, уже засыпая, Лотэр не раз слышал, как она бормотала: «А теперь мы спим со скотом, и я вынуждена пить прямо из плоти…»
Иванна вдруг замедлила шаг и, вскинув голову, начала осматривать окрестности.
5 
