Последние отзывы

  10  

Непонятно с чего вдруг почувствовав себя предательницей, Флора попыталась его сбросить, но Массимо покачал головой:

– Cara, это всего лишь пиджак, а не белый флаг.

Гадая, с каких пор ее мысли так легко угадать, Флора покраснела и молча кивнула, чувствуя, как ее снедает нетерпеливое беспокойство и жар. Только куда вдруг подевались вся ярость и гнев? Сложив руки на груди, она посмотрела поверх плеча Массимо. Это все из-за него. Стоило ему оказаться так близко, как у нее в голове не осталось ни одной разумной мысли. Да вдобавок он ей еще и пиджак отдал…

Все так же глядя прямо перед собой и желая сохранить хотя бы видимость спокойствия, Флора откашлялась.

– Я провожу тебя к выходу.

– Тогда я не стану присылать счет за пользование моим пиджаком, – кивнул он, но почти сразу же добавил: – Расслабься, я шучу. Слушай, я и сам прекрасно выберусь…

Флора закатила глаза:

– Нет. Пойдем, тут идти всего пару минут.

Шли они семь минут, а у выхода их нетерпеливо поджидал Джорджо.

– Наконец-то ты вернулся! Вы оба вернулись…

– Джорджо, – мягко оборвал юриста Массимо, – мне кажется, вы с мисс Голдинг еще не встречались. Мисс Голдинг, это глава нашего юридического департамента, Джорджо Каселли. Джорджо, возвращайся к вертолету, с делами мы уже покончили.

Адвокат удивленно кивнул.

– Покончили? Вот и замечательно. Мисс Голдинг, был рад с вами познакомиться.

Флора задумчиво смотрела в спину удаляющемуся юристу. Неужели после всех этих бесконечных преследований они наконец-то оставят ее в покое?

Она повернулась к Массимо:

– Ничего не поняла. Хочешь сказать, что я могу остаться? Или это очередная игра с неизвестными мне правилами?

– Это не игра.

– Тогда я совсем ничего не понимаю. Сначала ты устраиваешь тут погоню с преследованием и соришь деньгами, а теперь…

– Что? Что я теперь?

– Не знаю. Ведешь себя разумно. Мило.

Массимо невольно поморщился:

– Разумно? Мило? Не припомню, чтобы меня хоть раз обвиняли в таких преступлениях.

– Охотно верю.

– Удар ниже пояса. Заносчивый, жестокий, самоуверенный… Такие определения я как-нибудь переживу, но милый… Тебе хоть раз доводилось встречать милого генерального директора?

Флора закусила нижнюю губу.

– Я серьезно, – нахмурившись, продолжал Массимо. – Пообещай, что все случившееся в лабиринте останется между нами. Ты же не станешь разрушать мою репутацию «бессердечного, жадного монстра».

Узнав собственные слова, Флора снова покраснела.

– Ты действительно был немного навязчив, но, думаю, сейчас это уже не важно.

– Надеюсь, что так. А там дальше тоже сады?

Удивленная столь резкой сменой разговора, Флора кивнула.

– Я бы хотел посмотреть. Покажешь? – спросил он просто.

Вдыхая ароматы лепестков и теплой земли, Массимо не преставал удивляться разнообразию окружившей их зелени. Сам он был бесконечно далек от садоводства, но просто не мог не заметить, что за всей этой роскошью, в отличие от палаццо, явно тщательно следят. Узкие гравиевые дорожки, тщательно остриженные зеленые изгороди, аккуратные, ухоженные клумбы, лаванда, чабрец, розмарин, шалфей, поддерживающие фруктовые деревья шпалеры, увитые плетистыми розами, жасмином, жимолостью и глициниями…

Массимо задумчиво погладил остриженный спиралью куст. Похоже, когда художественная карьера пошла на спад, Бассини целиком сосредоточился на садоводстве. Щурясь от бьющего в глаза солнца, Массимо поморщился. Все это, конечно, весьма красиво, только на его вкус садоводство, как и любое другое хобби, было всего лишь бесполезной тратой времени. Сам он почти каждое утро занимался с личным тренером, но тренировки удовлетворяли практически все его потребности, за исключением отдыха и расслабления.

– Неплохо. Я и не знал, что Бассини всерьез увлекался садоводством.

Глянув на него, Флора слегка надула губки, и Массимо мгновенно почувствовал, как кровь потекла к промежности. Можно ли описать эти губы? Не красные, не розовые. Мареновая роза. Название пришло из полузабытых школьных уроков рисования. Невольно улыбнувшись, Массимо пристально разглядывал свою проводницу. Крошечный шрам над бровью, веснушки, оттеняющие классическую красоту пропорций и придающие индивидуальность. И губы, губы, достойные называться величайшим шедевром природы. Губы, в которых было все: вызов, соблазн, решительность, покорность…

Массимо с необычайной отчетливостью представил, как она лежит под ним с затуманенными желанием глазами и слегка приоткрытыми губами…

  10