Глава 4

Доминик с недоверием уставился на Энди. Неужели он неясно выразил свое отношение к Рождеству?

– Пожалуйста, обдумайте мое предложение, – осторожно произнесла она, хотя глаза ее светились энтузиазмом. – Это все, о чем я вас прошу.

Возможно, она права. Что бы о нем ни говорили, он не скряга и не лицемер. Он понимает, что Рождество – это особенное время для большинства людей, и не имеет ничего против того, чтобы устроить праздник для тех, кто не может себе это позволить. Просто для него самого все это слишком болезненно. В Рождество ему хочется лишь одного – запереться на три дня в четырех стенах и забыться с помощью алкоголя.

Он помнил свое первое Рождество, проведенное вне дома. Ему было семнадцать, и он жил на подземной парковке торгового центра, который по какой-то причине не достроили и забросили. Компанию ему составляли другие подростки, сбежавшие из дома, бродяги, наркоманы и люди, оставшиеся без крова и потерявшие надежду на лучшую жизнь. Кто-то притащил откуда-то сосновую ветку и украсил ее обрывками блестящей упаковочной бумаги. Все пили дешевый алкоголь и пели рождественские гимны. Только Доминик не принимал в этом участия.

Стоящая напротив него Энди от волнения вцепилась мертвой хваткой в свои бусы из бирюзы. Тогда он осторожно взял ее руку и опустил. При этом он заметил, что ее ногти покрыты бирюзовым лаком. Ее рука была тонкой и теплой, и он едва удержался от того, чтобы ее не погладить, не придвинуться ближе и не вдохнуть аромат ее волос.

– У вашей идеи определенно есть плюсы, – сказал он, отстранившись. – Пойдемте сядем у бассейна и обсудим ее.

Энди облегченно вздохнула, и на ее щеках проступил румянец. Тогда Доминик осознал, сколько смелости ей понадобилось, чтобы предложить ему идею, противоречащую его требованиям.

Она прекрасно понимала, что он может ее уволить, однако это не помешало ей это сделать. Ее упорство было достойно восхищения. Энди красива, умна и находчива. Она знает, что он богат и влиятелен, но не испытывает перед ним благоговейного трепета. Это для него в новинку. Жаль, что он не может пригласить ее на свидание, пока она на него работает.

Вчерашнюю ночь он тоже провел без сна, и причиной тому были не только мысли о мероприятии, которое так ему необходимо. Ворочаясь с боку на бок, он думал об Энди, о ее длинных стройных ногах. Он никогда прежде не испытывал столь внезапного сексуального влечения. Если бы они с Энди встретились при других обстоятельствах, он уже пригласил бы ее на свидание.

– Я правда думаю, что это может сработать, – сказала она, направляясь вместе с ним на террасу.

На мгновение Доминику показалось, что Энди проникла в его мысли, что она подумала, что из их свиданий могло бы что-то получиться.

Нет. Этому не бывать. Со своей бывшей женой Тарой он познакомился, когда она работала в его компании. Их брак, построенный на лжи и обмане, имел катастрофические последствия. Он больше никогда не совершит этой ошибки.

Но Энди, разумеется, говорила о своей новой идее.

– Вы получите такую реакцию общественности, какая вам нужна, – сказала она, опускаясь в одно из белых винтажных уличных кресел, стоивших целое состояние.

– И одновременно с этим я смогу напрямую помочь нуждающимся, подарить им маленькое чудо в праздничный день, на который все возлагают большие надежды, – добавил он, сев рядом с ней.

– Точно, – улыбнулась она, и сердце подпрыгнуло у него в его груди.

Они сидели в тени пальм, которые ему доставили сюда на вертолете, но солнечный свет, отражавшийся от воды в бассейне, был довольно ярким. Энди достала из сумки темные очки в черепаховой оправе и спрятала за ними свои изумительные зеленые глаза. Доминик был немного разочарован, пока ему не пришло в голову, что, в белой одежде, стильных очках и с бусами из бирюзы на шее, она выглядит как хозяйка одного из домов вроде этого.

  10