Последние отзывы

  22  

От этого замечания Глэдис слегка покраснела. Конечно, плоскогрудой ее теперь не назовешь! У нее большая, полная грудь, и это особенно хорошо заметно сейчас — дома она не носит лифчика да и сидит в данный момент, откинувшись на спинку стула.

— Тогда перестань обращаться со мной как с ребенком! — Девушка почти кричала. — Сам явился ко мне, объявил, что я не способна о себе позаботиться, вытащил из квартиры, поселил здесь, да еще устроил на работу к своей заграничной директрисе, якобы ради моей же пользы. Ты все решил за меня! Считаешь не маленькой девочкой, а просто полоумной!

Взгляд Ларсона стал напряженным.

— Мы это уже обсудили, я высказал свое мнение и не собираюсь повторяться! Тебе снова пришла охота интерпретировать мои действия на свой лад? Пожалуйста, избавь меня от истерик.

Если бы в руках у Глэдис было что-нибудь, она запустила бы в него этим предметом или просто шнырнула бы на пол. Вместо этого она хлопнула в сердцах ладонью по столу с такой силой, что даже поморщилась.

— Значит, по-твоему, я говорю неправду? — выкрикнула она.

— Не надо делать из меня страшного волка, заманившего овечку в свое логово! Давай лучше посмотрим на факты по-другому, отбросив ненужные эмоции!

По его тону было понятно, что он не собирается ругаться и ссориться. На него не произвела особого впечатления очередная вспышка гнева Глэдис. Но, с другой стороны, Ларсон всегда отличался самообладанием и не любил несдержанности в других.

— Факты? Хорошо, — кивнула она. — Посмотрим, какова правда по Ларсону Редгрейву.

— А правда состоит в том, что ты довела себя до крайности во всем. Жила в халупе, за которую уже не могла платить, потеряла работу, которую и работой не назовешь, а хуже всего — ты не имела никакого понятия, что делать дальше.

— А может, мне было хорошо! — выкрикнула Глэдис.

Она вскочила и для большей убедительности подалась вперед, опершись обеими руками о стол. Так, ей казалось, она всем своим видом изображает протест.

— Тебе было ужасно плохо! Ты выглядела потерянной и несчастной! — заявил Ларсон.

Он не повысил голоса, но было видно, что начинает сердиться, и это странным образом обрадовало Глэдис: значит, он не так тверд, как кажется.

— Поэтому в тебе вдруг заговорила совесть и ты решил спасти меня! — сказала она. — Я поехала с тобой, потому что у меня не было выбора!

— Ты поехала со мной, потому что сама так захотела! — отрезал Ларсон. — Если ты пытаешься убедить меня в том, что я вытащил тебя силой, то ты просто дура!

— Конечно, дура! Кто же еще?

Он резко вскочил, так же как она уперевшись кулаками в стол. Глэдис на секунду показалось, что он готов ударить ее. Но Ларсон пристально смотрел на нее, не отрывая взгляда. Потом опустил глаза.

Тут Глэдис заметила, что у нее расстегнулась рубашка, обнажив вздымающуюся грудь. Девушка смутилась, но не попыталась исправить оплошность. Ларсон поспешно отошел к кухонной раковине. Он некоторое время стоял там, спиной к Глэдис, и она воспользовалась этим, чтобы застегнуться на все пуговицы. Мысль о том, что он увидел ее обнаженную грудь, привела ее в ужас! Она покраснела и не могла вымолвить ни слова.

Ларсон повернулся и сказал, небрежно облокотившись о край разделочного стола.

— Нет, ты не дура, Глэдис Локвуд. Кто угодно, но не дура.

Он смотрел девушке в глаза, и та не в силах была отвести взгляд. При ярком свете ей была видна каждая черточка его лица, выражение которого было жестким, чужим…

Зачем она затеяла весь этот разговор, набросилась с обвинениями? Если все так, как она считает, надо было тихо собраться и уйти из его дома. Но она не могла решиться на это…

Ларсон нарушил затянувшуюся паузу неожиданным вопросом:

— Ты ужинала?

Глэдис кивнула.

— Что же ты ела?

— Салат.

— Опять салат?

Он явно старался разрядить обстановку. Интересно, он почувствовал то же, что она минуту назад — накат волны неожиданного, опасного чувства?

— Пытаюсь похудеть немного. Я же говорила, что собираюсь сесть на диету.

— В этом кроется другая опасность — стать слишком худой.

— Да? В модных журналах про это не пишут.

Разговор не ладился, и Глэдис облегченно вздохнула, когда Ларсон перевел взгляд. Она опустилась на стул.

— Послушай, — сказала Глэдис, — я не капризничаю, не дуюсь на тебя как обиженный ребенок. Я достаточно взрослая, чтобы понять — мое присутствие здесь создает лишние проблемы.

  22