Последние отзывы

  267  

— Тоже? — переспросила Глория.

— Для меня ты девственница, Глория. Ты еще никогда не любила мужчину. Иначе ты бы не спрашивала, как это. — Джек снова поцеловал ее, коснулся губами ее шеи, затем плеч. Осторожно провел рукой по ее груди.

— Так покажи мне, — негромко ответила Глория.

Она по-прежнему дрожала, но успокоилась, когда он стал целовать ее руки, запястья, шершавые ладони и сильные короткие пальцы. Джек провел ее рукой по своему лицу, приглашая тоже погладить его. Он прикасался к ней нежно и осторожно, как к пугливой лошадке.

После Шарлотты у Джека не было женщин, и он боялся этого. Но Глория была совсем не такой, как Шарлотта. Конечно, его жена тоже была целомудренной и поначалу робкой. Но Шарлотта была маленькой опытной суфражисткой. Со своими подругами она боролась за права женщин — студентки выступали за лечение уличных девок. Так что его молодая жена примерно представляла себе, что ей предстоит; когда девушки оставались одни, они шептались и делились опытом. Поэтому Шарлотта предвкушала первую брачную ночь. Ей было любопытно и очень хотелось попробовать на себе искусство любви.

Глория же была пуглива. Однако страх ее выражался не в том, что она пыталась отпрянуть, а в терпеливости. Она даже не застывала — в какой-то момент на «Ниобе» она поняла, что боль переносить легче, если расслабиться. И Джеку нужно было следить за тем, чтобы она не скатилась в эту покорность и не стала безвольной куклой в его объятиях. Он говорил с ней, между ласками нашептывал ей нежные слова и пытался прикасаться к ней так, как не прикасались все те мужчины. Он был счастлив, когда она прижалась лицом к его плечу и поцеловала его. А потом он любил ее — медленно, не торопясь, чтобы не сделать больно; в конце же перевернулся и притянул к себе. Он не хотел рухнуть на нее, как поступали ее похотливые мучители. Скатившись с него, она легла рядом и прижалась к его плечу, а он тем временем переводил дух. Наконец она отважилась задать вопрос. В голосе ее звучал испуг:

— Джек… то, что ты делаешь это так медленно… это из-за того, что ты болел? Болеешь?

Джек удивился. А потом негромко рассмеялся.

— Конечно же нет, Глори. И я не медленный. Просто не спешу, потому что… потому что тогда это чудеснее. В первую очередь для тебя. Разве это было не чудесно, Глори?

Она закусила губу.

— Я… не знаю. Но если ты сделаешь это еще раз, я попробую обратить на это внимание.

Джек прижал ее к себе.

— Это не научный эксперимент, Глори. Попытайся ни на что не обращать внимания. Только на себя и меня. Смотри… — Он старался подыскать образ, чтобы объяснить ей свое понимание любви, и внезапно ему вспомнилась последняя нежная записка Шарлотты.

— Подумай о Папе и Ранги, — мягко произнес он. — Должно быть так, словно небо и земля сливаются в единое целое — и не хотят расставаться.

Глория нервно сглотнула.

— А можно я… можно я сейчас побуду небом?

Впервые в жизни она не лежала под мужчиной. Глория склонилась над Джеком, стала целовать и гладить его, как только что он делал с ней. А потом она перестала обращать внимание на все вокруг. Небо и земля взорвались в чистом экстазе.

Глория и Джек проснулись в крепких объятиях друг друга. Первым открыл глаза Джек и тут же увидел перед собой две довольные мордашки колли. Нимуэ и Тьюзди лежали в изножье кровати, свернувшись калачиком, и, судя по всему, радовались, что их хозяева наконец-то собираются начать новый день.

— Не будем делать из этого традицию! — заявил Джек, нахмурившись, и, строго покачав головой, прогнал собак с кровати.

— Почему? — сонно пробормотала Глория. — Второй раз мне очень понравилось.

Джек поцеловал ее и снова занялся с ней любовью.

— И каждый раз будет лучше и лучше? — спросила девушка.

Джек улыбнулся.

— Я стараюсь. Но что касается традиции… Глория, ты согласилась бы выйти за меня замуж?

Глория еще сильнее прижалась к нему. Джек напряженно ждал ответа, а она прислушивалась к звукам просыпающегося дома.

Лилиан громко и фальшиво пела в ванной, Тим тяжело спускался по лестнице на костылях — он постоянно пытался спуститься вниз первым, чтобы никто не успел стать свидетелем его неловкости, — Илейн звала собаку, а где-то спорили Бен и Калев, наверное, опять насчет обычаев маори.

— Это обязательно? — спросила Глория. — Разве я только что не спала с тобой в общем доме?

  267