Последние отзывы

  18  

Когда же я научусь вначале думать, а затем говорить? – спросила она себя, устремляя взгляд в пол.

– Если наш разговор окончен, я, пожалуй, вернусь к работе.

– Разумеется, – согласился Джозеф, поднимаясь со стула вслед за Глэдис. – Кстати, возможно, ты ищешь… – Он вынул из стола резной гребень, который был в волосах Глэдис в день свадьбы Берты, положил его на стол и придвинул к ней. – Думаю, он тебе еще пригодится.

Глэдис взяла гребень с опаской, словно что-то горячее.

– Откуда он у тебя? – спросила она, заранее догадываясь, каким будет ответ.

– Ты оставила гребень на террасе. Он выпал из твоих волос, когда ты… отвлеклась.

– Иными словами, когда ты целовал меня? – с вызовом уточнила Глэдис, чувствуя, что в ней закипает привычная злость. Наступил момент истины, и сейчас не было нужды притворяться.

Джозеф с удивлением взглянул на нее.

– Насколько я помню, это ты меня целовала.

– Только потому, что ты меня спровоцировал!

– Как это было приятно! – мечтательно улыбнулся он и, приблизившись к Глэдис, осторожно вытер цементную пыль с ее щеки. – Подобный поступок действительно можно отметить премией.

Она отодвинулась, взволнованная близостью Джозефа и своей реакцией на его прикосновение. Каждая клеточка ее тела внезапно затрепетала, и ей стало трудно дышать.

– Временами я нуждаюсь в деньгах, но не до такой степени! – хрипло сказала она. – Если ты имеешь в виду любезность такого рода, можешь сам оформлять свою столовую! – Резко повернувшись, Глэдис вышла из кабинета, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Не веря своим глазам, Мэнди смотрела вслед удаляющейся Глэдис. Впрочем, очень скоро удивление секретарши сменилось сочувствием – человек, вызвавший гнев шефа, недолго задержится в банке.

Немного поостыв, Глэдис тоже решила, что в скором времени Мертон прикажет своим директорам разорвать с ней контракт.

Но ни в этот, ни в следующий день никто ее не тревожил, и она успокоилась. Очевидно, Джозеф все же не принимает меня всерьез, размышляла она. В этом не было ничего удивительного, но Глэдис задело то обстоятельство, что Джозеф не дал себе труда прийти и попытаться отговорить ее от решения покинуть банк. У нее даже возникала мысль самой обратиться к кому-нибудь из директоров с предложением о расторжении контракта, только чтобы показать Мертону, на что она способна. Но, подсчитав свои сбережения, она пришла к выводу, что не может позволить себе отказаться от сотрудничества с банком «Обри Кроунер».

В течение следующих двух недель она редко видела Джозефа. Впервые появившись в столовой через пять дней после приезда, он подошел к стене, внимательно осмотрел ту часть мозаичного панно, которую Глэдис успела выложить, и пригласил ее за общий стол.

– Только переоденься, пожалуйста, – тихо добавил Джозеф.

Неужели он мог подумать, что я сяду за стол в рабочей одежде? – негодующе подумала Глэдис, но тут же взяла себя в руки. Это был первый разговор с тех пор, как они с Джозефом повздорили в его кабинете. Ей не очень хотелось обедать с директорами банка, но она постеснялась спорить с Мертоном на виду у всех и вежливо поблагодарила за приглашение.

С тех пор Глэдис изредка видела Джозефа за столом, но он всегда был поглощен обсуждением дел с кем-либо из директоров и почти не обращал внимания на нее. Она убеждала себя, что должна радоваться этому обстоятельству, но чувствовала в подобном безразличии что-то унизительное.

Временами, выходя из служебного лифта, Глэдис видела, как Джозеф идет по коридору, и каждый раз ее сердце сжималось.

Однажды вечером, покинув банк, Глэдис выехала на своем фургоне с автомобильной стоянки и притормозила у перекрестка на красный свет. В этот момент она заметила, как из главного входа вышел Джозеф, ведя под руку симпатичную девушку. Та заглядывала снизу вверх ему в лицо и улыбалась, ее длинные золотистые волосы поблескивали в лучах вечернего солнца. Великолепный бледно-розовый костюм и элегантные туфельки создавали вокруг спутницы Джозефа притягательную ауру богатства и благополучия.

Крепко стиснув руками баранку, Глэдис наблюдала, как Джозеф и блондинка переходят дорогу. Они весело смеялись над чем-то, не обращая ни на кого внимания.

Интересно, подумала Глэдис, поведал ли Джозеф своей приятельнице о том, как он смотрит на личную свободу? Или он просто ждет ту единственную, ради которой способен будет пожертвовать вольной холостяцкой жизнью? От этой мысли у нее почему-то стало муторно на душе.

  18