читайте - не пожалеете 
22 
В полумраке комнаты неестественно громко тикали часы, и в унисон с ними билось под лежащей на груди Гейбриела рукой Рейчел его сердце. Обратной дороги не будет…
Больше всего на ее решение повлияло отсутствие на своем бедре ощущения его легкой ласкающей руки. Без нее Рейчел вдруг почувствовала себя одинокой и покинутой, и это ощущение пустоты неожиданно вызвало жгучее желание, утолить которое можно было лишь одним способом.
— Да, — тихо сказала она, так тихо, что, поначалу не расслышав, Гейбриел неуверенно нахмурился. — Да… — повторила она, на этот раз более твердо.
Но он должно быть уже понял ее ответ по легким движениям тела, потому что, не дослушав, вновь привлек девушку к себе. На этот раз он впился в ее губы с такой яростью, что будь у нее какие-либо сомнения, она могла бы в панике начать борьбу за свою свободу и безопасность.
Но сомнений не было, наоборот, она с радостью приветствовала первобытную ненасытность его поцелуя, черпая из нее смелость.
— Ты уверена, что хочешь именно этого? — хрипло переспросил Гейбриел.
Не в состоянии ничего сказать, Рейчел лишь кивнула, и он, встал на ноги, по-прежнему прижимая ее к себе. В следующее мгновение она почувствовала, как ее несут в другую комнату. Открыв дверь нетерпеливым движением плеча, Гейбриел медленно положил ее на кровать.
— Что ж, — пробормотал он, одним движением снимая с себя черную, с короткими рукавами, майку. — Бывают моменты, когда человек просто не в состоянии противиться искушению.
Гейбриел лег рядом с Рейчел на зеленое с золотом покрывало. А она была не в состоянии ни о чем думать, остались лишь чувства. После стольких месяцев мечтаний об этом моменте, реальность казалась почти невероятной. Он был здесь, рядом с ней, его можно было касаться, ласкать, целовать, ощущать его возбуждение…
— Рейчел… — прошептал он возле самого ее уха. — Не торопись…
Но ей не хотелось ждать, взбудораженный мозг отказывался воспринимать это предупреждение. Рейчел больше не была девочкой, за которую он принимал ее раньше, она ощущала себя настоящей женщиной и гордилась этим, гордилась своей силой.
Груди стали тяжелыми и налившимися, соски ныли в ожидании его прикосновений, тепла его губ. Почувствовав кожей прохладу вечернего воздуха, Рейчел поняла, что платья на ней уже нет, а оказавшись без последних двух полосок кружев, громко вскрикнула от удовольствия и придвинулась ближе к Гейбриелу.
Никогда еще не испытывала она столь сильного возбуждения, не была охвачена столь непреодолимым желанием. Собственная реакция на происходящее поразила и озадачила ее.
Откуда все это было ей известно? То, как пробежать пальцами по твердым мышцам, еще более напрягающимся под ее прикосновениями? Какой инстинкт подсказал ей, где и как целовать Гейбриела, чтобы извлечь из его горла сдавленный крик, свидетельствующий о том, как близок он к полной потере контроля над собой и стон, говорящий о полной капитуляции?
— Рейчел…
Ее руки скользнули ниже в желании узнать о нем всю правду. Рейчел хотелось почувствовать эту незнакомую, такую мужскую часть его тела, твердую и одновременно нежную на ощупь.
— Рейчел! — На этот раз крик прозвучал предостережением и протестом. — Не надо. Если ты еще раз коснешься меня там, я…
Но она не желала слышать этого протеста и намеренно усилила интенсивность своих ласк, подчиняясь какому-то интуитивному, примитивному ритму.
Нависшее над Рейчел лицо неожиданно показалось ей лицом незнакомца. Прежней нежности и неторопливости как ни бывало, остались только неприкрытое желание, слепая страсть.
— О боже! Я тебя предупреждал…
Боль от его обладания, казалось, разорвала ее на части, унеся с собой золотистый жар и возвышенное возбуждение, оставив ее одинокой и обманутой. Сила разочарования была так велика, что походила на сердечный приступ.
Но как это могло случиться? Как могло то, чего ей так хотелось, обещающее столь многое, оказаться столь отвратительным? Каким образом она оказалась потерянной, брошенной и преданной, в то время как он достиг удовлетворения, казавшегося ей столь близким и прошедшего мимо нее.
Вне себя от ярости и обиды, Рейчел стиснула кулаки и начала бешено колотить ими по широким, обнаженным плечам, по-прежнему прижимающим ее к кровати.
— Я ненавижу тебя! Ненавижу! Разве этого мне хотелось…
— Знаю… — С глубоким, хриплым вздохом он перекатился на бок, давая ей возможность двигаться. — Поверь мне, я знаю.
22 
