ГЛАВА ШЕСТАЯ

  Макс молчал всю дорогу до номера. Раздражение, вызванное встречей с бывшей женой, то успокаивалось, то вскипало вновь.

  — Ты мог бы предупредить меня, что твоя бывшая жена — ведьма, — Джанин плюхнулась на мягкую, обитую красным бархатом софу и скрестила ноги.

  Макс, который в это время направлялся к бару, кинул на нее взгляд.

  — Если бы она была милой женщиной, как ты думаешь, я развелся бы с ней?

  Джанин приподняла брови.

  — Вспоминаешь ее капризы?

  Он нахмурился, налил себе неразбавленного скотча и выпил залпом, как необходимое лекарство. Затем со стуком поставил стаканчик на стойку и снова поглядел на нее.

  — Каждый раз она ухитряется испортить мне настроение.

  — Почему ты ей позволяешь?

  — Извини?

  Джанин пожала плечами, уперла руки в бока и сказала:

  — Она твоя бывшая жена, Макс. Почему тебя заботит то, что она говорит или думает?

  — Не заботит.

  Это действительно было так. Когда-то Элизабет полностью занимала его мысли. Он любил ее. И хотя те времена давно прошли, Макс обнаружил, что она все еще может больно задеть его. Посыпать рану солью.

  — Она, как заноза в пальце, не дает забыть о себе.

  — Почему ты женился на ней?

  Макс плеснул себе еще скотча. Затем принес замороженную бутылку шардоне, откупорил ее и налил Джанин полный бокал. Он знал, что ледяное белое вино нравится ей. Присев рядом, он принялся внимательно разглядывать янтарный напиток у себя в стакане.

  — По многим причинам. Прежде всего, потому, что наши семьи хотели этого брака.

  — То есть ваши родители поженили вас? — Джанин сделала осторожный глоток и покачала головой: — Бог ты мой! Я, конечно, знала, что ты из Британии, но не подозревала, что так серьезно соблюдаешь традиции.

  — Как говорит старая пословица, чем больше мы пытаемся изменить что-либо, тем дольше оно остается неизменным. Некоторые традиции в Англии очень живучи, — он откинулся на спинку софы. — Даже сегодня в определенных кругах при заключении брака прежде всего учитывается происхождение невесты и жениха, а не любовь.

  — Какой кошмар!

  — Полностью согласен, — он скользнул по ней взглядом и криво улыбнулся.

  — Тогда почему бы Элизабет не найти другой объект для заключения подобного брака? Почему она так хочет вернуть тебя назад?

  Макс поднял голову.

  — Так же как и я, Элизабет не любит терять то, что ей принадлежит. Когда я настоял на разводе, ее гордость была уязвлена.

  Согревая бокал в ладонях, Джанин рассматривала Макса.

  — И ты действительно думаешь, что такая женщина прекратит осаждать бывшего мужа только потому, что он нашел новую жену?

  — Да, — Макс вскочил с софы и, сунув руки в карманы джинсов, пошел на террасу, — потому что я планирую демонстрировать ей тебя при каждом удобном случае.

  — Мне удивительно повезло.

  Он повернул голову и уставился на Джанин пылающим взглядом.

  — Если помнишь, ты согласилась на эту сделку.

  Она примирительно выставила ладонь.

  — Я знаю, что согласилась. И не пытаюсь уйти в сторону.

  — Хорошо, — Макс смотрел на океан. Вечерело, и раскаленный шар солнца плавно погружался в прохладные воды. Его прощальные лучи раскрасили небо золотыми и алыми полосами. Облака льнули к горизонту и казались каравеллами, идущими под полными парусами. Макс смотрел на первые, еще совсем бледные звезды и заставлял себя успокоиться. — Мы вместе дойдем до конца, и Элизабет станет для меня лишь неприятным воспоминанием.

  Позади послышался вздох, и Максу стало почти интересно, о чем Джанин думает. Впрочем, он и так прекрасно знал, о чем. Она сожалеет, что ввязалась в это дело. Он знал также, что сожаления бесполезны. Он не освободит ее от выполнения задачи.

  Повернувшись спиной к потрясающему закату, Макс посмотрел на Джанин.

  — В течение последующих трех недель ты будешь моей женой. Это означает, что все время ты будешь вести себя соответствующим образом, — он подошел поближе к ней, — больше никаких вечеров с подругами и танцев в клубе, если меня нет рядом.

  — Так, подожди минутку, — она отставила бокал на ближайший стол и поднялась. — Я согласилась на сделку, но...

  — Никаких «но», — прервал он ее и допил остатки скотча. — Ты больше не являешься обычной женщиной на отдыхе. Теперь ты моя жена и будешь делать то, что я скажу.

  18