очень нудно 
40 
Эрик лежал на больничной кровати и казался совсем маленьким. Его темные волосы были убраны со лба, белая повязка закрывала брови, а левая нога до бедра была в гипсе. Теплое светло-зеленое одеяло укрывало его до подбородка.
Донна оторвалась от Джейка, наклонилась к сыну и поцеловала его в макушку.
— Солнышко мое! Я так волновалась!
— Я знаю, мам, прости меня. — Глаза Эрика были полны боли и стыда. Он перевел взгляд на Джейка, стоявшего у Донны за спиной. — И ты прости меня за мотоцикл.
Джейк подошел к кровати, взял руку мальчика в свою.
— Мотоцикл не главное. Главное, что с тобой все в порядке. Но о краже и езде без прав у нас с тобой будет долгий разговор.
— Я знаю, — невнятно пробормотал Эрик, начинали действовать принятые лекарства. — Мне правда очень жаль.
Глаза мальчика закрылись, и он задышал ровно и глубоко. Донна посмотрела на Джейка и улыбнулась.
— Я не хочу оставлять его здесь одного.
— Он в хороших руках.
— Да, но...
— Пойдем, — сказал Джейк, беря ее за руку. — Думаю, нам обоим следует подышать свежим воздухом. Мы вернемся и заберем его, как только нам разрешат сделать это.
Донна кивнула, наклонилась к Эрику и осторожно погладила его по голове, потом направилась за Джейком по длинному коридору к выходу, минуя комнату ожидания. Они должны рассказать Кэтрин новости об Эрике. Но сейчас Джейк хотел побыть с Донной несколько минут наедине.
Они вышли на улицу и прошли через автостоянку в дальний угол внутреннего дворика больницы. Лунный свет серебрил траву, проникая сквозь кроны деревьев. Джейк подвел Донну к каменной скамейке и осторожно усадил ее. Она была без жакета, поэтому он набросил ей на плечи свой пиджак.
Глядя на Донну, Джейк почувствовал себя... счастливым. Сегодня ночью он рисковал потерять все, что имело для него значение в этой жизни. Ему довелось испытать страх за Эрика, беспокойство за Донну. Если бы он уже не принял решения остаться здесь, в Коулвилле, с ней и Эриком, сегодняшняя ночь помогла бы ему сделать такой выбор. Правильный выбор.
Он никогда не сможет оставить Донну. Даже на другом конце земного шара он всегда будет думать о ней и об Эрике. В безопасности ли они? Нужен ли он им? Скучают ли они без него? Он знал, что без них не будет ему покоя в жизни.
— Джейк...
— Донна...
Они замолчали, улыбаясь друг другу, потом Джейк кивнул:
— Продолжай.
Донна плотнее запахнула его пиджак, убрала упавшие на глаза волосы и произнесла:
— Я хотела поблагодарить тебя, Джейк, за то, что сегодня ночью ты находишься рядом со мной. Мне очень нужно было, чтобы кто-нибудь... Нет, — встряхнула она головой, — не то. Мне нужен только ты.
— Я рад слышать это, — сказал Джейк, опускаясь перед ней на одно колено. Теперь он мог видеть ее глаза. — Я испытываю такие же чувства.
— Что ты хочешь этим сказать? — произнесла она одними губами.
— Только то, что я люблю тебя, Донна. — Его взгляд скользил по ее лицу, отмечая каждую линию, каждую черточку. — Думаю, я всегда любил тебя.
Донна смутилась.
— Если это из-за вины, которую ты чувствуешь...
— Нет, — прервал ее Джейк. — Я долго жил с чувством вины и знаю, что это такое. Но я справился с этим. Но я не могу представить, как мне жить без тебя и без Эрика.
— Джейк...
— Просто позволь мне сказать, хорошо? А потом можешь решать. Я хочу жениться на тебе, Донна.
Она открыла в изумлении рот.
Джейк крепко сжал руки Донны, переплел свои пальцы с ее, словно бросая вызов судьбе, пытавшейся разлучить их.
— Я хочу помогать тебе воспитывать Эрика. Я хочу, чтобы ты еще родила мне детей, и мы будем вместе растить их.
Ему трудно было дышать, когда он произносил эти слова. Он никогда в жизни так не рисковал. Донна должна понять, как она важна для него, как счастливы они будут вместе.
Когда Джейк заговорил снова, слова хлынули целым потоком, словно он боялся не успеть сказать все.
— Я желаю держать тебя в своих объятиях по ночам, быть с тобой и в горе, и в радости. Позволь мне стать тем, кого ты позовешь, когда понадобится помощь. Я хочу быть человеком, которого ты любишь.
Донна смотрела на него, широко раскрыв глаза. Она чувствовала, что это не просто слова, она видела в его глазах любовь, которая давала ей тепло и силу. Донна знала: теперь все будет хорошо.
Какой глупой она была, когда говорила матери, что не переживет потерю еще одной любви. Сегодняшняя ночь преподнесла ей очень хороший урок.
40 
