Последние отзывы

  31  

— Ступай домой, Питер!

Юноша готов был разрыдаться. Он изумленно смотрел на нее, словно не веря собственным ушам.

— Но ведь это твой день рождения! Ты меня прогоняешь?

— Да, если не умеешь себя вести. Я не хочу, чтобы ты дрался с мистером Хейзом, — это испортит мне все настроение.

— Тогда прогони его, а не меня! Кому он здесь нужен?

— Своей матери… Это ведь и ее праздник, помнишь? — Она улыбнулась Питеру, и ее голос смягчился: — Ты ведь любишь миссис Хейз, правда? И не захочешь расстраивать ее в день рождения?

Лоренс со скрежетом зубовным наблюдал за этими двоими. Зачем она тратит теплые нежные улыбки на разнузданного мальчишку, который слишком молод, чтобы по достоинству их оценить?

В этот момент к ним подскочила Бетти, которая не заметила напряженности, воцарившейся между взрослыми.

— Вы идете? Давайте, мы все вас ждем. Вы не заметили, что на мне новое платье? Правда, оно красивое?

Лоренс наклонился и поцеловал девочку в щеку.

— Очень красивое. Оно тебе идет.

И это действительно было так. При одном взгляде на Бетти у Лоренса поднялось настроение. Ярко-красное платье должно было бы чудовищно дисгармонировать с рыжими волосами. Но почему-то этого не случилось — Бетти прелестно выглядела.

Очевидно, он сказал то, что требовалось, потому что девочка мгновенно просияла.

— Оно новое. Я его надела первый раз. Послушайте… — Бетти сделала пируэт, и длинная юбка с шуршанием обвила ее ноги. — Здорово?

— Здорово. Оно мне нравится.

Ее щеки порозовели от возбуждения.

— Платье сшила ваша мама. Очень любезно с ее стороны было потратить на него столько трудов, — сказала Мэй.

— Я люблю все яркое.

— Ха! Ты похожа на огромную божью коровку, только черных пятен не хватает, — заявил Ник, появляясь в дверях.

Обиженная Бетти молниеносно развернулась, чтобы обрушиться на брата двумя маленькими кулачками в ямочках. Ник без труда отбросил ее, и она шлепнулась у ног Лоренса. Тот поднял девочку и, сердито посмотрев на мальчика, покачал головой.

— Нехорошо обижать девочек.

Он уловил насмешку во взгляде Мэй и слегка покраснел, припомнив, как приказал охранникам вынести ее из своего кабинета. Лоренс знал, что именно об этом она сейчас и думает: ее глаза были красноречивее слов.

Как ни странно, он тоже начинал ощущать способность читать ее мысли. Впрочем, лицо Мэй было настолько выразительным, что догадаться о том, что сейчас занимает ее ум, можно было по глазам или по невольным движениям губ.

— Она первая меня ударила! — с негодованием возразил Ник.

— Ты ее обидел. Чего же еще ты ожидал?

Лоренс избегал взгляда Мэй, мечтая только об одном, — чтобы она перестала смотреть на него так, словно все сказанное им забавляет ее.

— Я ведь не похожа на божью коровку, правда? — спросила у него Бетти.

Лоренс покачал головой.

— Конечно нет, ты просто красавица.

Поверх детской головки он холодно и предостерегающе посмотрел на Мэй. Пусть только попробует посмеяться над этим! Но она и не думала. Мэй улыбнулась ему, и он ощутил стеснение в груди — словно от боли или острого удовольствия. Чудесная теплая улыбка предназначалась на этот раз только ему, и Лоренсу показалось, что он прикоснулся к радуге.

Он не знал никого, кто умел бы так улыбаться. Улыбка Ванессы была лишь изящным движением губ. Порой игривой, порой чувственной, чаще насмешливой — но не теплой. Он только сейчас начинал понимать, как вообще мало тепла было в его жизни и как сильно он в нем нуждался.

— Здесь становится прохладно. Пойдемте, праздничный стол уже накрыт, — сказала ему Мэй.

Дети побежали вперед. Из темноты раздался угрюмый голос Питера:

— А как быть со мной? Могу я войти или нет?

— Сначала извинись перед мистером Хейзом за то, что ударил его.

— И не подумаю! Все равно я не хочу идти, если там будет он! — раздалось в ответ.

Мэй легонько вздохнула.

— О Боже! Теперь будет дуться несколько дней! — Взглянув на Лоренса, она спросила: — Питер сильно вас ударил?

Он чувствовал, как саднит скулу.

— Простой ушиб.

— Надо приложить лед, чтобы не было отека, — посоветовала она.

Подняв пакет, Лоренс пошел за ней в дом, любуясь грацией, с которой она двигалась. В белом платье, достигавшем середины икр и развевавшемся вокруг ног, она была похожа на саму весну.

  31