ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

     – Ух ты!

     Собственный голос показался Норе кваканьем, но она удивилась, что вообще смогла произнести нечто членораздельное. Конечно, отнюдь не выразить все то, что она чувствовала.

     – Согласен.

     Майк откатился в сторону и теперь лежал на спине, ловя ртом воздух, словно умирающий.

     Нора глядела в потолок, наблюдая, как полосы света замедляют свою пляску.

     – Ясно, мне не с чем сравнивать, – проговорила она, – но, по-моему, это было здорово.

     Майк отрывисто рассмеялся.

     – Я бы тоже так сказал.

     – Послушай, я никогда не думала, что мне случится об этом спрашивать, это похоже на старую глупую мелодраму, но не спросить я не могу, я действительно хочу знать, а как же узнать, если не спрашивать, так что не так уж это и глупо, если подумать...

     Майк протестующе поднял руку.

     – Что такое?

     – Тебе-то было хорошо?

     Он бросил на нее взгляд, который без слов сказал ей, насколько идиотским был ее вопрос. Этот невероятный взгляд сообщил ей больше, чем она могла бы спросить, и все-таки слова были для нее не меньшей музыкой.

     – Это было... потрясающе. – Он смотрел на нее так, будто видел в первый раз. – Невообразимо.

     Он протянул руку и провел ладонью по ее телу, Нора ощутила острое покалывание, у нее захватило дыхание, и уже знакомое ощущение желания пронзило ее.

     – Господи, – прошептала она и слегка передвинулась под его рукой, призывая его к себе.

     Майк понимающе улыбнулся.

     – Что?

     Нора глотнула воздух.

     – Вот не думала, что за один час неприступная девушка станет распутной женщиной.

     – Путной женщиной?

     Нора засмеялась.

     – Распутной.

     – Разве?

     Майк притянул ее ближе и ловко устроил на себе. Они вытянулись, сливаясь телами, сердцами...

     Нора закрыла глаза и отдалась во власть пальцев Майка, принявшихся массировать ее теплую плоть. Она чувствовала, как Майк пробуждается вновь, и ее тут же охватил такой жар, что кончики волос у нее, должно быть, засветились. Она захватила его лицо ладонями, жадно заглянула ему в глаза, опустила голову и поцеловала его. Губы их таяли, языки извивались, соединяясь в танце, призванном разжечь тела. Нора уже оседлала Майка, провела ладонями по его твердой, мощной груди, а поцелуй все продолжался.

     Поцелуй любви.

     Она любит его прикосновения, любит его голос, его гулкий смех, его нежность к Эмили. Любит силу, которая помогла ему заново выстроить жизнь. Она любит его чувство юмора – и чувство ответственности.

     Его любит.

     Эта мысль возникла в ее мозгу с неожиданной ясностью, в то время как руки приступили к новому тайному исследованию. Прервав поцелуй, Нора приподнялась на колени и увидела, как Майк смотрит на нее. От страсти, от жажды его зеленые глаза сделались темнее, и Нора ощутила в себе небывалую женскую силу.

     Она раздвинула бедра, и Майк беззвучно ахнул, прикрыв глаза, словно моля Бога о ниспослании стойкости. Его призыв остался без ответа, так как Нора еще раз приподнялась, на этот раз принимая его в себя. Она приняла его в глубину своего тела, и он заполнил темные углы ее души и сердца, те самые, которые, как ей еще недавно представлялось, навеки останутся пустыми.

     Груди Норы ждали пальцев Майка, а ее сердце жаждало тех слов, которые он не желал произносить.

     Нора медленно раскачивалась, и в том же ритме в ней жаркими взрывами рассыпались искры. Она хотела запечатлеть в памяти каждое мгновение удовольствия, словно высечь на камне. Ни за что она не забудет этих минут, минут, когда она поняла, что любит Майка и эта любовь отныне наполнит смыслом всю ее жизнь.

  38