46 
— Ты, наверное, сильно на меня злился, я опозорила тебя на людях…
Его рука гладила ее волосы, его губы прошлись по овалу ее лица.
— Я выглядел злым?
Какие у него теплые умелые губы, подумала Дженна, теряя волю.
Она уперлась ладонью в его грудь, пытаясь сохранить здравомыслие. Пытаясь не обращать внимания на те чувства, которые он всколыхнул в ней.
Но вот он остановился, наклонился и поднял что-то с пола. Листок. Он бы попросту отложил его в сторону как мусор, если бы она не взвизгнула и не попыталась вырвать его.
— Это мое. Отдай!
— Что там?
— Ничего. — Дженна тянула листок к себе, но Райан не отпускал.
— Если там нет ничего особенного, почему ты не позволяешь мне прочесть? — Он прищурился, разглядывая смятую бумажку, — «Десять причин, почему я не должна влюбляться в Райана…» Ага.
Дженна со стоном опустила лицо в ладони:
— Пожалуйста, не обращай внимания…
— Ну уж нет. — Его голос звучал спокойно, уравновешенно. — Если ты составляешь список из десяти причин, по которым не должна в меня влюбляться, я имею право знать, каковы они. — Он пробежал текст глазами и нахмурился. — Ты теряешь аппетит из-за меня? Так вот почему ты не ешь?
Униженная и смущенная, Дженна лишь покачала головой. Райан со вздохом запихнул листок в задний карман джинсов.
— Если хочешь знать мое мнение, совершенно не важно, что ты в разводе меньше года, да и возраст тоже не имеет значения. Тот факт, что я лишаю тебя аппетита, может оказаться существенным, но пока отбросим его. Что касается Лекси… — Он провел рукой по волосам. — Думаю, здесь может возникнуть проблема. Поэтому я и остановился тогда, когда остановился. Не хотел, чтобы она вошла и увидела нас.
— Значит, ты не просто секс-символ, — попыталась отшутиться она. — Ты чуткий и внимательный.
— Из эгоистических соображений. Я хочу тебя, а к тебе прилагается дочь.
Что он имеет в виду? Что он хочет ее тело или ее саму! Она боялась спросить, но поверить в то, что ему нужна вся она, тоже не могла.
— Почему, когда мы встречаемся, я всегда выгляжу ужасно? — Это же несправедливо! Он — оживший сказочный принц, а она — в растянутой футболке дочери.
— Ты выглядишь фантастически. — Райан прижался губами к ее волосам, исследуя каждый локон в отдельности. — У тебя натуральные кудри?
— Конечно натуральные. Думаешь, я стану платить за это деньги? — зло выпалила она, смущенная тем, что опять не при параде, тогда как он само очарование, и тем, какие ощущения он в ней вызывает
— Мне очень нравится. — На его губах играла ленивая сексуальная улыбка. — У тебя такой вид, как будто ты провела сумасшедшую ночь в постели какого-то счастливчика.
Дженна никак не могла сосредоточиться. Его пальцы массировали ее голову, и все ее тело откликалось на эти прикосновения. Где он этому научился? Глаза ее сами собой закрылись, все чувства обострились еще больше.
— Так, ради интереса, в чем ты спала с мужем?
Дженна распахнула глаза:
— В длинной шелковой ночной рубашке, которую мать Клайва подарила мне на Рождество. Зачем тебе это знать?
— Просто я заподозрил, что это тоже одно из проявлений твоего маленького мятежа. Теперь, когда мы установили, что Лекси в ближайшем будущем не вернется… — выдохнул он, запуская руки под ненавистную ей футболку.
Руки его были такими теплыми и сильными, что Дженна задохнулась. Каждое ее нервное окончание горело огнем.
— Райан…
Его ладони медленно прошлись по ее спине, дразня и соблазняя.
— Не хотелось бы об этом говорить, но я подозреваю, что ни Клайв, ни его матушка не одобрили бы твой выбор ночного белья.
— Они пришли бы в ужас…
— Поэтому ты так и спишь.
Дженна рассмеялась:
— Очень может быть. Это значит, что я повредилась умом и тебе следует избегать моего общества.
Райан поднял ее голову за подбородок, чтобы у нее не осталось выбора, как только посмотреть на него.
— Ты этого хочешь?
Все бурлившие у нее внутри эмоции вдруг прорвались наружу, словно рухнула сдерживающая их плотина.
— Нет, я не этого хочу! Конечно нет. Но я чувствую себя виноватой, потому что не должна так поступать, и сбитой с толку, потому что раньше я никогда не теряла над собой контроль. Я злюсь на себя за слабоволие, в ужасе оттого, что ты можешь причинить мне боль…
— Ах да, номер восемь по списку. С чего ты взяла, что я могу причинить тебе боль?
46 
