Последние отзывы

  11  

Дверь открылась сама.

— Тик, — печально сказала Эмили, глядя в круглые стекла велосипедных очков.

— Так, — шепотом ответил мужчина, втаскивая девушку внутрь. — Пошевеливайся. Времени мало.

Из приоткрытого окна тянуло сквозняком и туманом. Шевелились простыни, укрывшие мебель, покряхтывал дом, беззвучно работали люди.

Карлик во фраке, вскарабкавшись на комод, принялся стягивать чепец. Коротенькие пальчики пощекотали под подбородком, заставив Эмили запрокинуть голову. Вот они скользнули в петли банта. Потянули. Дернули. Стащили. Выронили комок белой ткани.

Эмили разглядывала потолок.

С рубашкой пришлось повозиться дольше. Завязки. Пуговицы. Розоватая кожа с легкими тенями в подключичных ямках. Синие нитки сосудов.

Ловко перебирая пальчиками, карлик поднимал рубашку, словно занавес. И стоявший за Эмили мужчина одобрительно хмыкнул.

Вот показались узкие щиколотки, тяжеловатые голени с треугольниками коленных чашечек, широкие бедра…

— Поторопись, — велел мужчина, слегка надавливая на гладкий живот.

Эмили смотрела в потолок. У нее немного затекла шея. Кажется.

А карлик не удержался, ущипнул-таки за грудь и мерзко захихикал. Но он всегда такой. Эмили уже привыкла.

Привыкла? Когда?

И к чему?

Мужчина в очках и черном плаще опереточного злодея, принялся сгибать и разгибать пальцы Эмили, после чего занялся ладонями и ступнями. Карлик же, намотав волосы на руку, заставлял девушку то наклонять, то задирать голову. Затем, вооружившись извилистым рогом, он заглянул в оба уха, в нос и в рот, после чего сказал:

— Работает.

Его компаньон отрицательно покачал головой и указал на стол. Тотчас появился пояс с набором инструментов.

— Положи ее.

Карлик снова потянул за волосы, заставив Эмили лечь ничком.

— Ну и тупые же они…

— Зато послушные. Посвети, не могу нащупать. А вот, есть. Сейчас мы все поправим, дорогая моя… сейчас…

Золотой ключик вошел в крохотное отверстие в основании черепа и трижды повернулся. Раздался тихий щелчок. Карлик поднял крышку черепа и плюхнул на стол, а человек в очках склонился над паутиной из проволоки, под которой просматривалась сложная конструкция из пружин, крохотных шестеренок и стеклянных патрубков с бурой жидкостью.

После тщательного осмотра мужчина добавил несколько капель масла в резервуар у основания черепа, а затем достал из саквояжа второй ключ, длинный и прозрачный. Он с хрустом вошел в позвоночник, заставив куклу вздрогнуть. Поворачивался ключ туго, взводимая пружина громко скрежетала, а мужчина, вслух считавший повороты, то и дело останавливался для отдыха. На сороковом он, смахнув пот со лба, сказал:

— Дня на три должно хватить. Потом повторим.

Карлик помог вернуть крышку черепа на место и одеть девушку. Заботливо завязав чепец, он достал из кармана брошь в виде золотой цапли с бирюзовым глазом и вложил в ладонь Эмили.

— Слушай, а если она такая тупая, то как его найдет? — спросил он, выпроводив девушку из комнаты.

— Никак. Сам найдет. Голубок и горлица никогда не ссорятся.

Эмили проснулась очень рано. Она чувствовала себя бодрой и странно-счастливой. Правда она совсем не помнила, как оказалась в этом доме и откуда взялась чудесная брошь-птица — наверное, подарок. Точно подарок! И расставаться с ним никак нельзя.

С домом, впрочем, тоже. Во всяком случае, надолго.

— Глава 5. В которой Дориан Дарроу обустраивает мастерскую, пьет чай, а также заводит одно не самое приятное знакомство

Багажа оказалось неожиданно много. Конечно, я предполагал, что перевозка мастерской будет нелегким делом, но увидев воочию все эти ящики, ящички и кофры, растерялся.

— Грузчиков нанять надо бы, — вяло посоветовал служащий приемного пункта и, ковырнув ногтем в ухе, предложил. — Могу прислать…

Выразительный взгляд, полшиллинга, перекочевавшие из руки в руку, и моя проблема если не разрешилась окончательно, то всяко в решении продвинулась.

Дюжие мужики, от которых зверски несло немытым телом и отчего-то псиной, молча и сноровисто перетаскивали ящики в повозку. Давешний служащий, очнувшись ото сна, прохаживался рядом да покрикивал, проявляя весьма душевную заботу о целостности моего груза. Впрочем, усилия его большей частью пропадали втуне.

  11