576 
Гарри кашлянул:
— Что-то мне не нравится, как это звучит. Что еще за ритуал?
Гермиона покусала губу.
— Объекты и были созданы для того, чтобы облегчить выполнение этого ритуала. Просто так это и называется: Ритуал, для его выполнения необходимо пять человек — четверо для работы с предметами, а пятый… — Гермиона наморщила нос, — чтобы дать его или ее кровь. Совершенно непонятно, что там происходит дальше, видимо описание находится в четырех книгах, из которых сейчас уцелела только одна. Однако результат этих действий известен. Если все сделано правильно, на поверхности зеркала появляется изображение. Тетраграмматон.
Глаза Драко расширились. Остальные не понимали, о чем идет речь.
— Я думал, это миф, — пробормотал Драко.
— О, так Драко в курсе, — произнес Рон. — Даю голову на отсечение, в таком случае это какая-нибудь пакость.
Драко зевнул.
— Ты забыл назвать меня Малфоем, — напомнил он. — Докатился, Уизли…
— Тетраграмматон, — решительно продолжила Гермиона, — это слово. Одно слово. Однако его произнесение приводит к тому, что ты получаешь власть над всем живым: над людьми и животными, над жизнью и смертью. Именно поэтому Вольдеморту понадобилось зеркало и, я уверена, ему нужна и чаша. Это единственный предмет, который не видел Драко — ну, так или иначе, я уже все выяснила. Она находится в Стоунхендже, в музее. В разделе Древностей. Если он захочет исполнить Ритуал, он добудет ее. Но нам нельзя допустить, чтобы это произошло…
Рон и Джинни выглядели совершенно потрясенными. Гарри не чувствовал удивления, нет — просто усталость: что, снова? Опять конец света?
Драко сидел с покорным видом.
— Ну, и что по этому поводу мы будем делать?
— Не знаю, — поколебавшись, уронил Рон. — Мне все это кажется какой-то фантазией. Какие-то сны, какие-то фотографии, мифы… Может, ничего и нет на самом деле?
— Может, и нет, — согласилась Гермиона, однако я не думаю, что нам стоит идти на такой риск. Да, сейчас чаша, возможно, в безопасности в музейной витрине с сигнализацией. Но вот надолго ли?
Джинни беспокойно заерзала.
— А не думаешь, что стоит сходить к Дамблдору — возможно, у него мы могли бы получить ответ?
— Ага, только если вопрос звучит так: «Какая самая дурацкая вещь из всех, что можно сделать»? — бросил Драко.
Джинни бросила на него недовольный взгляд:
— Не понимаю, почему.
— Во-первых, нам будет сложно объяснить, как мы добрались до всех этих сведений, — начал быстро перечислять Драко. — Во-вторых, от этого вряд ли что-нибудь изменится. Ведь я определенно видел эти сны.
— Ну и где ты нашел всю эту информацию, — фыркнула Джинни. — Где ты нашел эту маггловскую газету, а, Драко?
Драко взглянул на Гермиону: та определенно не знала, о чем идет речь. Гарри дрогнул, когда серые глаза Драко обратились к нему и прищурились.
«… То есть ты так ничего и не рассказал Гермионе, где мы были?»
«… Нет… Я должен — но… я не смог, — Гарри сполз по своему стулу, поморщившись. — Не надо. Не сейчас».
Глаза Драко снова скользнули к Джинни, и он улыбнулся:
— Я ее нашел. В лазарете.
— Я так и думала, — кивнула Джинни, вовсе не убежденная, что дело было именно так.
Гермиона покашляла.
— Я согласна с Драко, — неожиданно произнесла она. — Дамблдор понимает, что есть вещи, о которых мы должны побеспокоиться сами. Иногда он не действует, но всегда знает, есть ли у нас в руках средства, с помощью которых мы сумеем справиться с проблемой. Понимаешь, о чем я? — обратила она к Гарри расширившиеся потемневшие глаза.
Она подумала о Хроновороте, о третьем курсе, о тонкой цепочке, накинутой на их шеи. Вспомнила, как решительна она была, передавая им с Роном кексы и сообщая, что в них вещество, которое свалит с ног тех парней.
— «Так вы хотите, чтобы план сработал, или нет?» — улыбнулся он. — Да, я помню.
По ее губам скользнула быстрая ответная улыбка, и она снова вернулась к столу:
— Думаю, то, что мы должны сделать, достаточно очевидно. Мне эта идея не нравится, и тем не менее…
Рон махнул рукой:
— Я не слежу за мыслью, говори точно, что точно мы должны сделать.
— Мы должны стащить чашу прежде, чем до нее доберется Темный Лорд, — словно что-то совершенно естественное произнесла Гермиона. — Мы должны ограбить музей.
576 
