487 
И вот он уже добрался до деревянной двери — старой, растрескавшейся. Он толкнул ее, она распахнулась и Гарри вошел внутрь и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Он стоял в овальной комнате с высокими окнами и решеткой футах в двадцати над головой — в совершенно пустой комнате, если не считать длинного стола вдоль одной из стен. На стенах в стеклянных футлярах висели мечи и щиты, топоры и копья, всевозможное магическое оружие. Сейчас им никто не пользовался. В сумрачном свете уходящего зимнего дня, лившегося сквозь зарешеченные окна, плясали пылинки.
В луче голубоватого света, прислонившись к столу, склонив голову, стоял Драко — то ли погруженный в мрачные размышления, то ли просто усталый. Terminus Estво всей своей серебрящейся красе лежал на столе у него за спиной, рисунки и надпись на клинке горели подобно огненным письменам. Тусклый робкий свет, касаясь волос Драко, превращал их в перламутр.
Он все еще не переоделся, его зеленая квиддичная мантия казалась почти черной.
— Здорово, Малфой, — приветственно произнес Гарри.
Драко поднял голову. По обе стороны его рта залегли тени, глаза темно поблескивали.
— Давай сюда, Поттер.
— С ней все в порядке. Ты вроде хотел знать…
— Она очнулась?
— Нет. Пока нет, — Гарри прошел в середину комнаты. — Слушай, начет того, что случилось на поле…
— Ах, да… — бесцветным голосом произнес Драко. — Я извиняюсь…
— Малфой, — Гарри протянул руку и кончиками пальцев, — я тут подумал… нам надо остановиться.
— Что? — Гарри почувствовал, что глаза Драко метнулись к лежащему мечу. — Остановить тренировки? Почему?
— Нет, я не об этом, — Гарри убрал руку с плеча и коснулся эфеса висящего у него на поясе меча. Ощутил эту приятную тяжесть. — Я про вражду. Надо кончать с этой показной ненавистью. Если бы это произошло на поле… если бы мне пришлось бы тебя толкнуть, а ты бы все равно стоял на своем, я бы не знаю, что бы я делал…
— Мы не можем, — возразил Драко, — не можем остановить вражду, ведь Дамблдор сказал…
— Да я знаю, знаю… Но мы можем пойти к нему и все объяснить.
— Объяснить? Что объяснить? Что нам больше не смешно и не прикольно? — в голосе Драко слышалась горечь. — Что там мы себе думаем — не имеет никакого значения. От тех, кому многое дано, многого и ждут, — кажется, он сказал что-то в этом роде?
— Что-то я не чувствую у себя этого «многого», — заметил Гарри с внезапно вспыхнувшей горечью, и Драко впервые поднял на него взгляд — темные серые глаза в обрамлении черных ресниц. У него был почти рассерженный вид.
Гарри взял себя в руки:
— Да, это правда, у меня есть многое… Гермиона… и Сириус, и Рон.
— А я было подумал, — богатство, известность, слава…
— Еще бы ты о другом подумал.
Драко улыбнулся — слабо, но искренне:
— Боже, оскорбления!.. ты же всегда знаешь, что тебе это не по плечу…
Гарри пожал плечами:
— Ну, так что — будем тренироваться или займемся заданием Люпина? Выбирай.
— Хочу тренироваться, — Драко вытащил из-за спины меч. Слабый свет скатился по клинку и скользнул на позолоченную рукоятку, инкрустированную черными камнями, замерев на надписи вдоль эфеса: Terminus Est.
Линия раздела.
Раздела чего? От чего? — не в первый раз удивился Гарри. — Добра от зла, света от тьмы, свободного выбора от предназначенной судьбы? Или он слишком загружается по поводу этих слов, и все дело только в том, что клинок остро заточен?…
И тут он как раз и сверкнул над ним — и Гарри выхватил свой меч, чтобы остановить удар, как Драко его научил.
Иди вперед, не отступай, таким образом ты окажешься вне зоны поражения.
Мечи колокольчиками звенели в тишине комнаты. Гарри нападал, Драко оборонялся; они кружились по комнате словно в медленном танце — ритмично, не ускоряясь и не замедляя движение.
Гарри нравились эти занятия — в этом мире ему не нужно было думать, он просто двигался, подчиняясь каким-то неведомым инстинктам. Удар… отражение… выпад… мечи крутились над головами, как искрящиеся серебряные колеса. Он позволял Драко наступать — шесть шагов, семь — пока не почувствовал, что уперся в стенку спиной. Оттолкнуться от нее с силой — и вперед. Мечи сшиблись, клацнули, посыпались искры.
487 
