Последние отзывы

  89  

Кто еще держась на ногах, кто уже упав на колени, задыхаясь, плача, вглядываясь во мрак глазами испуганных ланей, девушки всерьез начали бояться. Почему варвары приказали накрыть их этими гобеленами? Это какой-то их странный обряд в честь Великого Духа? Гобелены были тяжелыми, под ними было трудно дышать, но хуже всего был этот запах, которым была пропитана ткань. Эти благовония часто жгли во время праздничных церемоний, но сейчас запах был таким сильным, что вызывал тошноту.

Без пяти двенадцать. Около десяти тысяч юных девственниц были согнаны на Большую Эспланаду и накрыты гигантским гобеленом, похожим на необъятную пеструю равнину. На соседних улицах теснились родные и близкие, друзья и женихи, пытаясь увидеть, понять, что же произойдет. Гвардейцы Императора с опущенным забралом поначалу безжалостно их отталкивали, но это становилось все труднее и труднее: толпа напирала и грозила прорвать окружение.

В это же время Лайшам и его воины поднимались по ступенькам большой лестницы к покоям Императора. Его величество только что отдал приказ. Он был готов их принять, и теперь они шли в сопровождении отряда стражников, в окружении азенатских солдат, а за ними на почтительном расстоянии держалась группа взволнованных генералов и советников. Вождь варваров на секунду обернулся и увидел, как принц Орион (он теперь уже знал его имя) машинально поправляет рукава туники. Лайшам уже не думал о девушках. Жажда мести все еще жгла ему сердце, но теперь она была направлена не на азенатов. Он принял решение: он отправит всех девушек домой. Но он заставит Полония выступить перед народом. Он заставит его рассказать о том, что он сделал с ним, перед всеми жителями Дат-Лахана. А еще он отберет у него сына.

Варвары были уже близко.

Стражники распахнули двери в покои Императора, и варвары вошли в них с победоносным видом, сознавая торжественность момента.

В этот же миг на Большой Эспланаде несколько сотен девушек в отчаянии попытались бежать. Солдаты грубо затащили их обратно, некоторые упали на колени, и их тут же чуть не затоптали другие. В ночи послышались крики, которые вскоре заглушили колокола монастыря, возвещавшие полночь.

Все монахини замерли.

Остатки луны исчезли за облаками — длинными сероватыми облаками, не обещавшими дождя.

Лайшам вышел на середину комнаты. Император стоял к нему спиной. Рядом с ним стоял гвардеец с натянутым луком, а его подручный возился с маленькой импровизированной жаровней. Три стрелы, обмазанные чем-то, похожим на смолу, уже пылали, четвертая разгоралась.

Вождь варваров выхватил из ножен Возмездие и бросился к гвардейцам. Поздно.

Одна стрела полетела вниз.

Лайшам замер.

Подобно падающей звезде, стрела описала совершенную дугу и вонзилась в самую середину огромного полотна, которое тут же вспыхнуло.

«Нет», — зашептали тысячи губ.

В тот же миг Император выпустил еще одну стрелу.

Лайшам бросился к нему и обрушил на него удар меча, но Полоний развернулся и увильнул от удара с невероятной ловкостью. Гвардеец в свою очередь вытащил оружие. Прибежали варвары. Гвардеец отпрянул и опрокинул жаровню. Гобелен на стене моментально вспыхнул. Окоон сорвал его со стены и попытался затоптать пламя ногами; Шай-Най бросился помогать ему. К ним подбежали и гвардейцы Императора, которые все это видели. А огонь на площади тем временем распространялся с ужасающей быстротой.

Полоний на четвереньках отполз в угол комнаты.

Лайшам двинулся на него, но тут же вынужден был развернуться, чтобы отбить атаку первого гвардейца.

«Огонь», — думал он, отражая удар противника.

«Они все сгорят».

* * *

Темную площадь охватила паника. Вопли ужаса, беспорядочная толкотня и сотни юных дев на коленях, тут же затоптанные другими. Тем, кто находился с краю, удалось вырваться, но они тут же натолкнулись на стену оцепеневших стражников. У тех же, кто был в середине, не было никаких шансов спастись.

Огонь распространялся с невероятной быстротой.

Аделии было семнадцать лет, и она стояла в самой середине толпы. Стрела вонзилась в затылок какой-то незнакомой девушки, в нескольких шагах от нее, но девушка не упала, потому что ее неловко поддержали подруги. Когда Аделия поняла, что ей предстоит сгореть заживо, она попыталась развернуться и добраться до ближайшего края площади. Она споткнулась, попыталась подняться, сделала глубокий вдох, но вместо воздуха в ее легкие вошел густой черный дым. Со слезами на глазах она снова упала и почувствовала, как у нее в плече что-то хрустнуло. Ее начало рвать. Слова юного Маркуса, с которым она обручилась две недели назад, звучали у нее в голове. Ничто ни. Дыра в гобелене, увидеть небо, увидеть небо, как быстро все произошло. Когда не . Но у нее на спине была зияющая рана, и она уже не могла подняться, и ее все рвало и рвало — дышать, дышать. Разлучит нас . Увидев, как пламя охватывает чье-то лицо, она потеряла сознание.

  89