Последние отзывы

  25  

— Это Конрад, Катерина. Открой пожалуйста.

— У меня нет времени, милорд. Я же сказала, оставьте меня, — через дверь ответила я. — Если у вас очередные вопросы, оставьте карточку, как делают все, и я назначу вам время.

— Я хочу видеть тебя сейчас. Просто поговорить.

— Невозможно, милорд, — я покачала головой, хотя он и не мог видеть этого.

— Катерина, впусти меня! — требовательно произнёс он, и подёргал дверь.

— Уходите.

Я услышала тихое ругательство, и удаляющиеся шаги. Возвращаясь домой, на всякий случай поменяла экипаж, опасаясь, что настойчивый граф мог остаться и следить за мной. Следующее светское мероприятие, на которое предстояло идти с родителями, должно было состояться через день, и отказаться не представлялось никакой возможности. Папа уведомил за завтраком, что на рождественском балу в Сент-Джеймсе он собирается объявить о помолвке. У меня оставалось два с половиной месяца, чтобы выбрать будущего супруга. Я чуть не выругалась за столом.

— Так что, дорогая моя, если ты не определишься до декабря, то мне придётся самому заняться этим вопросом и подобрать тебе мужа, — спокойно сказал он, словно не замечая моего бледного лица.

— Да, папа, — выдавила я из себя.

Совершенно некстати вспомнился Деймон, и тут же его место занял Учитель. "Даже не смей, Лори", — словно наяву услышала его тихий голос.

— На приёме у лорда Олбани я буду наблюдать за тобой, — предупредил папа. — Там будет много достойных молодых джентльменов.

Не знаю, как я высидела до конца завтрака. Окружающее было как в тумане, а мысли лихорадочно метались в голове. Что делать? У кого просить помощи?

— Да, кстати, я пригласил графа Монтеррея сегодня на обед, — папа решил добить меня окончательно. — Он, конечно, женат, но у него есть связи, и он может дать дельный совет.

Тут я не выдержала.

— Ещё не хватало от него советы выслушивать! — выкрикнув, я поднялась из-за стола и бегом поднялась к себе в комнату.

И пусть думают, что хотят! Слёзы душили, но я стиснула зубы и до боли сжала кулаки. После обеда снова ждали клиенты, и не хотелось предстать перед ними с красными, заплаканными глазами, тем более что кроме них они ничего больше не видели. Едва я захлопнула дверь, как раздался тихий стук.

— Лори, это я, — мама переступила порог и подошла к кровати. — Милая, наверное, это моя вина, я тебя слишком разбаловала. У тебя было больше свободы, чем у других девушек, и ты привыкла, что сама решаешь, как жить и что делать. Это немножко не так, — она ласково погладила меня по голове. — Есть обязательства, которые надо выполнять, если не хочешь стать изгоем в обществе. Например, замужество. Если с нами не дай бог что-нибудь случится, то твоим опекуном станет кто-то из лордов, назначенный королём, и отец очень боится, что этот человек просто подороже продаст тебя какому-нибудь не слишком достойному джентльмену в жёны, и ты всю жизнь будешь несчастна. Поэтому он настаивает на свадьбе. Так для всех будет лучше, Лори, доченька.

Я проглотила ком в горле и кивнула.

— Я… я понимаю, мама, но… — я сделала глубокий вдох, заставив голос не дрожать. — Я думала, что выйду замуж за любимого человека, — тихо закончила я.

Улыбка мамы была немного грустной.

— Такое к сожалению бывает редко, — она вздохнула. — И как бы грубо это ни звучало, постарайся всё-таки влюбиться до Рождества, — мама заглянула мне в глаза. — Или хотя бы выбрать того, кто не будет тебе противен.

Я снова кивнула, отведя взгляд.

— Хорошо, мама, постараюсь.

Кто бы ещё подсказал, как влюбиться в другого, не разлюбив первого?.. Наверное, Учитель мог бы ответить на мои вопросы, но первая к нему не пойду. Пусть лучше сам позовёт. Значит, Катерине осталось радовать общество не более чем до Рождества. Потом ей придётся исчезнуть из Лондона навсегда.

— Я хочу побыть одна, — тихо попросила я.

— Конечно, дорогая, — мама вышла и закрыла за собой дверь. Мне надо срочно успокоиться, съездить на Грейсчёрч, и вернуться до обеда. По крайней мере, можно не беспокоиться, что Монтеррей сегодня заявится к Катерине.

Очень не хотелось видеться с ним за обедом, и возвращаясь вечером домой, я мучительно придумывала причину, по которой могу остаться в комнате. Больная голова не годилась, а то могут вызвать доктора из-за частых приступов. И вообще, я никогда не отличалась болезненностью, и плохое самочувствие свидетельствовало только о моём нежелании спуститься за стол. Так ничего и не придумав, я тихо, через чёрный вход, пробралась к себе, и позвонила Бетти, переодеться. Намеренно выбрав домашнее платье из коричневого вельвета, я собрала волосы в тугой пучок и понадеялась, что Монтеррей не будет рассматривать меня слишком пристально. Ровно к семи вечера я спустилась в столовую, и через минуту раздался звонок в дверь. Граф был пунктуален.

  25