Последние отзывы

  85  

* * *

Люси переехала в квартиру с видом на залив через два дня после визита родителей. К её удивлению Сэм возражал, утверждая, что ей ещё рано покидать Рейншедоу, что стоило бы ещё отдохнуть и подлечиться:

– Кроме того, мне кажется, ты ещё не приноровилась к костылям.

– Ещё как приноровилась! – возразила Люси. – Да я на них уже фигуры могу выписывать! Надо было тебе показать.

– Лестницы, тропинки – сколько придётся ходить! И не можешь ни водить машину, ни принести что из магазина. Продукты где будешь брать?

– У меня длинный список телефонов прихожан «Хог Хэвен».

– Не хватало ещё, чтобы ты якшалась с бандой байкеров!

– Я не собираюсь с ними якшаться, – весело сказала Люси. – Они просто будут помогать мне время от времени.

Хотя было видно, что Сэм готов спорить и дальше, он проворчал:

– Ладно, дело твоё.

– Не беспокойся, – лукаво улыбнулась Люси. – Я не против, чтобы ты подчас заглядывал перепихнуться по-быстрому.

– Замечательно! Потому что только это меня и волновало! – ещё больше рассердился он.

Хотя Люси было довольно грустно уезжать из дома в Рейншедоу, ей казалось, что так будет лучше и для неё, и для Сэма. Она была почти уверена, что ещё несколько дней так близко друг к другу – и у Сэма начнётся приступ клаустрофобии. Но самое главное, Люси просто не терпелось вернуться в студию.

Она отчаянно скучала по своему стеклу, чувствовала, как её тянет к нему, ей чудился его зов.

Утром, когда Люси наконец-то снова переступила порог «Долети до звезды», творческая энергия била в ней через край. Она начала рисовать полноразмерный эскиз для окна с деревом, которое собиралась изготовить для усадьбы в Рейншедоу. Сочетая рисованные от руки эскизы с компьютерным моделированием, Люси размечала места разрезов и нумеровала по цветам секции. Потом она сделает три копии готового эскиза: одну для сверки, другую — чтобы разрезать на части, а третью для сборки на ней окна. И уже потом начнётся долгий процесс плавки и резки, вытягивания и обработки краёв кусочков стекла.

Люси всё ещё работала над эскизом, когда около полудня в студию заглянул Сэм. Он принёс два похрустывающих белых бумажных пакета с логотипом «Маркет-шеф» – выглядели они приятно полнёхонькими.

– Сэндвичи, – объявил он.

– Я тебя не ждала! – По лицу Люси расплылась лукавая улыбка: – Ты и дня без меня прожить не можешь.

Сэм критически оглядел кучу набросков на столе:

– И что, это лучше, чем отдыхать рядом со мной?

Люси рассмеялась:

– Конечно, очень приятно, когда за тобой всячески ухаживают... но и заняться наконец делом тоже хорошо.

Сэм положил пакеты на верстак и подошёл поближе посмотреть на эскиз. Он долго разглядывал рисунок:

– Очень красиво!

– Должно великолепно получиться – ты не представляешь, насколько лучше это будет смотреться в стекле!

– С тобой я готов ко всему, – она заметила, как дёрнулись уголки его губ. Поразглядывав эскиз ещё с минуту, он добавил: – Я привёз тебе подарок на новоселье. Ты, наверное, предпочтёшь держать его здесь.

– Ну, что ты, зачем, ты вовсе не обязан…

– Ты пока не сможешь им пользоваться.

– Где он?

– Сиди на месте. Я сейчас.

Люси, улыбаясь, ждала, когда Сэм вернётся. К её удивлению, он вкатил велосипед с огромным бантом на руле.

– Глазам своим не верю! О, Сэм, это так здорово, так... – она восторженно ахнула, увидев, что это великолепно отреставрированная винтажная модель – с тёмно-зелёной рамой и сверкающими белыми крыльями.

– Дамский «Швинн-Хорнет» 1954 года ^[57]. – Сэм подкатил велосипед к ней поближе.

Люси провела пальцами по патине, по чёрной резине широких шин, по белой коже сиденья:

– Само совершенство.

К её удивлению, в голосе послышалась хрипотца, и велосипед начал расплываться перед глазами. Потому что такой подарок мог сделать только тот, кто понимал её, знал по-настоящему. И выходит, Сэм действительно был к ней неравнодушен, желал он того или нет. Люси с удивлением поняла, как много это для неё значило, как сильно ей хотелось, чтобы он хоть как-то заботился о ней.

– Спасибо. Я... – встав, она обняла Сэма и прижалась лицом к его плечу.

– Не за что. – Он неловко похлопал её по спине. – Ни к чему тут сырость разводить.

Чувствуя, как он напрягся, и поняв, почему, Люси проговорила ему в плечо:

  85