очень нудно 
11 
– Дайте руку, – велел он. Она замешкалась, но, в конце концов, подчинилась. Он осторожно сжимал руку Люси, посылая электрические разряды по её нервам, заставляя остро сознавать жар и силу находящегося так близко от неё мужского тела. У Люси перехватило дыхание, стоило ей заглянуть в эти ярко-голубые глаза. В некоторых мужчинах это просто есть, нечто необыкновенное, что запросто сбивает с ног, только дай ему волю.
– Будет жечь, – предупредил он и принялся осторожными движениями вытирать порез.
Дыхание с присвистом вырвалось через её стиснутые зубы, когда она почувствовала жжение от антисептика.
Люси тихонько ждала, гадая, зачем какому-то незнакомцу так беспокоиться о ней. Когда его голова склонилась над её ладонью, она заворожённо уставилась на густые каштановые пряди волос такого насыщенного каштанового оттенка, что они казались почти чёрными.
– Учитывая сложившиеся обстоятельства, вы неплохо держитесь, – донёсся до Люси ворчливый голос.
– Мы говорим о моей руке или о расставании?
– О расставании. Большинство женщин сейчас бы рыдали навзрыд.
– Просто я ещё не отошла от шока. Вот следующим этапом как раз будут рыдания и рассылка гневных сообщений всем знакомым. Затем мне захочется вновь и вновь обсуждать эти отношения, до тех пор, пока все мои друзья не начнут меня избегать. – Люси понимала, что трещит, как сорока, но ничего не могла с собой поделать. – И в заключение, я сделаю короткую стрижку, которая выставит меня далеко не в выгодном свете, и накуплю множество дорогущих туфель, которые в жизни не стану носить.
– У парней всё гораздо проще, – проговорил Сэм. – Мы просто напиваемся пива, ходим несколько дней небритыми и покупаем какую-нибудь приспособу.
– Имеете в виду... что-то, вроде тостера?
– Нет, что-нибудь неимоверно шумное. Наподобие пневмомашины для сдувания опавших листьев или бензопилы. Это так умиротворяет.
Его заявление вызвало у неё мимолетную, неохотную улыбку.
Ей нужно прийти домой и обдумать тот факт, что жизнь её теперь разительно отличается от того, чем она была, когда Люси проснулась сегодня утром. Как ей вернуться в дом, который они с Кевином так старательно создавали вместе? Она не сможет сидеть за кухонным столом на шатком стуле, который они пытались починить бессчетное количество раз, и слушать тиканье винтажных часов в форме чёрной кошки с хвостом-маятником, что Кевин подарил ей на двадцатипятилетие. Их кухонная утварь была беспорядочным собранием несочетавшихся друг с другом вилок, ложек и ножей, купленных в антикварных лавках. Кухонные принадлежности с чудесными именами. Как восторгались они каждому найденному сокровищу – вилке «Король Эдуард», ложке «Весенний вальс». Нынче же каждый предмет в этом доме превратился в очередное напоминание о неудавшихся отношениях. Как ей теперь взглянуть на это убийственное скопление вещей?
Сэм наложил ей на руку липкий пластырь.
– Думаю, о швах вам беспокоиться не придётся, – произнёс он. – Кровь почти остановилась. – Он удерживал её руку лишь на долю секунды дольше необходимого, прежде чем отпустить. – Как вас зовут?
Люси покачала головой, тень улыбки ещё не исчезла с её лица.
– Сперва скажите, какая у вас фобия.
Он внимательно посмотрел на неё. Дождь к этому времени усилился, дождевые капельки сверкали на её коже, густые локоны, отяжелев, потемнели и разделились.
– Арахисовое масло, – признался он.
– Почему? – удивлённо спросила она. – У вас аллергия?
Сэм покачал головой.
– Всё дело в том, как оно прилипает к нёбу.
Она бросила на него скептический взгляд.
– Это настоящая фобия?
– Абсолютно. – Он склонил голову, изучая её своими потрясающими глазами. Люси поняла, что он ждёт, когда она назовет своё имя.
– Люси, – сказала она.
– Люси. – В его голосе зазвучали новые, мягкие нотки, когда он спросил: – Вы не хотите отправиться куда-нибудь и поговорить? Может, выпьем кофе?
Люси поразилось тому, насколько неодолимым оказался соблазн согласиться. Но она понимала, что стоит ей пойти с этим большим, привлекательным незнакомцем, всё закончится слезами и жалобами на свою жалкую личную жизнь. В благодарность за его доброту, она лучше убережёт его от такой участи.
– Спасибо, но мне действительно нужно идти, – с чувством отчаяния и полной безнадёжности ответила она.
11 
