Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
22 
– Итак, когда я смогу с ним встретится?
– В день свадьбы, вероятно. Не имеет значения, что ты запланировал, я ожидаю, что ты все бросишь и вылетишь, как только я позвоню.
– Ни за что не пропустил бы это.
Кристин отнеслась к заявлению Маделин с еще большим скептицизмом.
– Что ты знаешь о жизни на ранчо? – грозно спросила она. – Ничего. Там нет ничего о чем можно поговорить, ни кино, ни соседей, нет даже какой-либо телевизионной программы. Ни игр, ни опер, ни концертов.
– Ни загрязнения, ни необходимости запирать свою дверь шестью замками, когда уходишь, ни грабителей, когда ходишь по магазинам.
– Тебя никогда не грабили.
– Но всегда существует такая вероятность. Я знаю людей, которых грабили несколько раз.
– Существует вероятность огромного количества вещей. Вероятно, что однажды я тоже могу выйти замуж, но я не жду этого, затаив дыхание. Это не дело. Ты, действительно, понятия не имеешь, на что походит жизнь на ранчо. Я, по крайней мере, имею некоторое представление. Это тяжелый, уединенный образ жизни, а ты не относишься к одиночкам.
– Напротив, дорогая подруга. Я так же могу существовать самостоятельно, как и в окружении людей. Если для того, чтобы быть с ним, мне придется жить в Монголии, я сделаю это.
Кристин выглядела изумленной.
– О Боги, – выпалила она. – Ты влюбилась!
Маделин кивнула.
– Конечно. Иначе, зачем бы еще я стала выходить за него замуж?
– Что ж, это объясняет твое внезапное помешательство. Он чувствует то же самое?
– Еще нет. Тем не менее, я собираюсь приложить для этого все усилия.
– Будет ли пустым сотрясанием воздуха напоминать тебе, что обычно это предшествует той части, где вы говорите «да»? Что обычно эта фаза входит в ухаживание?
Маделин обдумала слова подруги, после чего ответила:
– Нет, думаю, это больше похоже на разговор «слепого с глухим», чем на «пустое сотрясание воздуха». Я выхожу замуж, и хочу, чтобы ты была там.
– Разумеется, я там буду! Ничто меня не остановит. Я должна увидеть этот образец мужской добродетели.
– Я никогда не называла его добродетельным.
В полном понимании они посмотрели друг на друга и улыбнулись.
Глава 4
Они поженились в Биллингсе двенадцать дней спустя. Ко времени проведения свадьбы, состоявшейся в зале суда, Маделин была вконец обессилена. Начиная с телефонного звонка Риза, она спала лишь по несколько часов в сутки, потому что на сборы накопленного за целую жизнь имущества, его сортировку на то, от чего можно отказаться, и упаковку того, без чего нельзя обойтись, ушло слишком много времени. Она также получила требуемую справку о здоровье, выслала результаты Ризу, и не удивилась, когда в тот же самый день экспресс-почтой получила его собственную.
Она отправила на ранчо многочисленные коробки с книгами, альбомами, кассетами, компакт-дисками, стерео оборудованием и зимней одеждой, задаваясь вопросом, что скажет Риз о принятии в своем доме чужих пожитков. Но когда она дважды коротко разговаривала с ним по телефону, он не упомянул об этом. Прежде, чем у нее появилась возможность выяснить его отношение, она снова летела в Биллингс, но на сей раз не собиралась возвращаться.
Риз не поцеловал ее, когда встретил в аэропорту, и она была рада. Она устала, крайне вымоталась, и впервые в нее закралась неуверенность в себе. Судя по лицу Риза, когда он снова начнет целовать ее, он не намерен останавливаться, а она была к этому не готова. Но сердце при виде него дрогнуло, заверяя в правильности ее поступка.
Пять дней, оставшихся до свадьбы, она планировала провести в мотеле Биллингса; Риз нахмурился, когда она поведала ему о своем плане.
– Нет никакого смысла платить за мотель, когда ты можешь жить на ранчо.
– Есть. С одной стороны, большая часть моей нью-йоркской одежды бесполезна и так и останется упакованной. Мне нужно приобрести одежду для Монтаны – джинсы, ботинки и прочее. Нет никакого смысла затевать позже дополнительную поездку, чтобы купить это, когда я уже здесь. Кроме того, прямо сейчас я не останусь с тобой наедине, и ты знаешь почему.
Он положил руки ей на талию и притянул к себе. Его прищуренные глаза были темно-зелеными.
– Потому что ты окажешься подо мной, как только мы войдем в дом.
Она сглотнула, тонкие руки опустились на его грудь. Под своими ладонями она чувствовала тяжелые удары его сердца, мощный стук которого выказывал удерживаемое под контролем сексуальное напряжение.
22 
