Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
27 
Но как это ни прискорбно, он должен был признать, что Лиза чертовски нравится ему. Ослепительно красивая, гордая, чувственная, умная – она могла бы стать серьезным противником или надежным союзником. Таких женщин он еще не встречал.
«Отправь меня домой», – вспомнилась ему мольба Лизы. А единственный, кто мог бы это сделать, убьет ее сразу, как только узнает, что она здесь. Это Адам. Не мог же Цирцен в самом деле обратиться к Адаму Блэку с просьбой отправить эту девушку обратно или встретиться с ним, чтобы осторожно выяснить, имеет ли Адам отношение ко всем этим событиям. Черный эльф был слишком умен.
Цирцен действовал вопреки всем правилам, которым он следовал, чтобы оставаться человеком: нарушил клятву, защищает девушку, которая могла оказаться шпионкой, да еще соврал своим людям. Он сильно рискует, оставляя Лизу в живых, и если он ошибается...
Вздохнув, Цирцен отправился в кухню, чтобы предупредить своих людей о том, что они будут представлены Лизе МакРобертсон, кузине Роберта Брюса.
Адам Блэк даже не счел нужным материализоваться. Соленым ветерком с легким запахом жасмина и сандалового дерева он следовал по пятам за Цирценом, сгорая от любопытства. Этот образец мужчины и воина, Цирцен Броуди, который ни разу в жизни не нарушил данного слова, не имел слабостей и неукоснительно следовал установленным им законам, вдруг сознательно нарушил клятву и обманул своих же людей. Поразительно! Адам давно уже потерял надежду найти ахиллесову пяту лорда Броуди.
Он чувствовал, что Цирцен ни в чем не подозревает его, потому что не может понять, зачем ему это нужно. Эльф слегка улыбнулся. Цирцену не нравилось, когда им манипулировали. Это замечательно, что лорд Броуди не подозревает, что Адам сам придумал и продумал каждый шаг в этой игре и сейчас ставки высоки, как никогда.
Глава 8
Лиза надела платье и повернулась, чтобы увидеть свое отражение в отполированном листе металла, прислоненном к стене. Она не удивилась, когда к ней в комнату принесли зеркало. Из истории она помнила, что зеркала были еще в древнем Египте, а у римлян существовала даже сложнейшая система акведуков, так чего же удивляться обыкновенному зеркалу? Пожалев, что она не может подсказать владельцу замка Броуди, как сделать туалеты, Лиза потерла тусклый металл, чтобы получше рассмотреть свое отражение.
Платье было сшито на женщину куда меньших размеров, чем Лиза. Хоть она и была стройной, но рост и высокая грудь не давали ей натянуть платье на плечи.
Со вздохом она выскользнула из него и направилась к постели, чтобы надеть джинсы, как вдруг дверь в комнату отворилась.
– Я вот зашел... – голос внезапно прервался.
Лиза стремительно обернулась и увидела Цирцена, уставившегося на нее. Потом он вошел в комнату и поспешно закрыл за собой дверь.
– Что за одежду ты носишь? – прогремел он, оглядывая ее с головы до ног. Вернее, наоборот.
По телу Лизы пробежала дрожь. Это надо же! Он застал ее в единственной фривольной вещи, которая у нее была – в полупрозрачном изящном белье, которое подарила ей Руби на день рождения.
Цирцен подошел к Лизе и прикоснулся пальцем к бретельке лифчика.
– Это что?
– Это... это...э-э... —Лиза вдруг поняла, что она не может вразумительно ответить на этот вопрос.
Его палец прикоснулся к ее нежной белой коже. Руки у Цирцена были огромные, с грубыми мозолистыми ладонями, привыкшими к рукояти меча. Но пальцы были изящные, и один из них сейчас касался ее груди. Лиза закрыла глаза.
– Это лифчик, – пролепетала она и, чтобы придать их разговору менее рискованное направление, тут же пояснила, словно давала ему урок из историк будущего:
– Это одежда... чтоб-б-бы защищать ж-женские... ну, ты понял... от... от... ну, ты сам понимаешь...
– Нет, совсем не понимаю. – Губы Цирцена были совсем близко. – Может, просветишь меня, девушка?
Ее дыхание прервалось с чуть слышным стоном – типично женский звук, и Лиза мысленно выругала себя за это. Они стояли в опасной близости друг от друга, а его палец все еще касался нежной кожи на ее груди.
Лизе было не по себе из-за того, что она стоит перед ним почти голая, да и на нем был только кусок ткани, который легко снять. Ей показалось, что от его взгляда по ее телу побежал электрический ток. Если сейчас Цирцен сорвет с себя плед и набросится на нее, хватит ли у нее сил сопротивляться? И захочет ли она сопротивляться? Как может ее тело так предательски тянуться к мужчине, который является ее врагом?
27 
