Последние отзывы

  119  

— Что… — договорить Насте не удалось — рот зажала рука в перчатке, воняющей машинным маслом.

Злоумышленник — а это явно был злоумышленник — подхватил ее и швырнул в угол. Стася сдавленно охнула — удар о стену отдался в шов резкой болью. Пришелец, видимо, посчитал ее более неопасной и шагнул к кровати Алекса, который крепко спал. Ему ставили на ночь капельницу с антигистамином, который срабатывал и как снотворное. Мужчина чертыхался, доставая что-то из маленького футляра. Шприц. Выругавшись еще раз, он примерился шприцем к капельнице.

Настя потрясла головой, прогоняя слабость, и метнулась вперед, повиснув на руке негодяя. Вряд ли неизвестный человек пробрался ночью в палату Тагирова со шприцем наготове только для того, чтобы вколоть что-то безобидное. Шприц упал на пол и закатился под кровать. Мужчина стряхнул Настю с руки, как котенка, и закатил ей увесистую оплеуху. Стася отлетела в сторону и ударилась головой об угол тумбочки. Комната, залитая призрачным светом луны, сперва раздвоилась, а потом стала погружаться во тьму. Как затемнение в телевизоре. Настя попыталась вздохнуть и не смогла.

— Алекс! — Крик превратился в едва слышный шепот, но он каким-то чудом услышал.

Уже почти отключившись, она увидела, что Алексей проснулся и непонимающе смотрит на нее. Пришелец в это время забрался под кровать за шприцем, поэтому Тагир видел только Стасю, скрючившуюся на полу у тумбочки.

— Осторожно! — попыталась выговорить она и потеряла сознание.

В обмороке Настя пробыла, видимо, всего несколько секунд, потому что, открыв глаза, она увидела, что Алекс пытается левой рукой, в которую вставлена канюля капельницы, удержать руку негодяя со шприцем, а правой — выдернуть эту самую канюлю. Стася попыталась встать — не смогла и выругалась не хуже злоумышленника.

— Алекс! — Он взглянул на нее и наконец выдернул канюлю. По руке поползла почти черная в нереальном лунном свете кровь. — Алекс!

Злодей побеждал — сил Тагиру явно не хватало: человек в черном вогнал содержимое шприца в капельницу. Опоздал он буквально на секунду. Засунув шприц в карман, он наотмашь ударил Алекса и повернулся к Насте. Сейчас он разберется с ней, а потом заметит, что капельница отключена, и… Стася не стала пытаться убежать — бесполезно. Она только осторожно переместилась так, чтобы… Шаг, еще шаг — и злодей резко дернул ее вверх. Настя, как в замедленной съемке, видела кулак, приближающийся к ее лицу, видела через плечо мужчины Алекса, лежащего без сознания, видела — и тянулась к кнопке вызова персонала. За секунду до того, как огромный кулак заставил ее потерять сознание во второй раз за ночь, она ударила раскрытой ладонью по кнопке.

Очнулась Настя в своей палате уже днем. Левый глаз пульсировал жгучей болью, внутри головы, за левым ухом колотил взбесившийся дятел. В кресле сидел Веня и читал «Коммерсантъ». Яркое солнце делало его профиль еще более демоническим, чем всегда.

— Веня! — позвала она.

— Настя! Слава богу!

— Дай попить! — Настя в первый момент не могла думать ни о чем, кроме воды. Стакане обычной прохладной воды, море воды, океане…

Старыгин подал ей стакан и помог сесть и напиться. Зубы стучали о край, поэтому половина пролилась, зато Стася смогла связно мыслить.

— Что с Алексом?

— Все в порядке.

— Я пойду к нему! — Настя попыталась встать, но смогла только спустить ноги с кровати.

— Тебе надо лежать. У тебя легкое сотрясение мозга и…

— И что?

— Ну, дамам такое говорить не принято, но ты выглядишь ужасно.

— Голова болит, — сбившись с темы, пожаловалась Стася.

— Надо думать. У тебя страшенный синяк под левым глазом и ссадина на виске.

— Так страшно?

— Э-э-э… Это пройдет. Скоро.

— Так что с Алексом? — вернулась к теме Настя.

— Все в порядке. Честно. Он уже позавтракал и рвется к тебе. Давно. Но ему я тоже запретил. И врачи запретили.

— А мневрачи тоже запретили?

— Ну, как сказать…

— Не увиливай.

— Тебе врачи не запретили, но вот я тебе вставать не рекомендую. Все равно далеко не уйдешь.

Настя понимала, что Веня прав. Сил не было даже на то, чтобы встать с кровати.

— Веня, ты должен меня понять. Я хочу его видеть. И не могу тут спокойно лежать. Одних уверений, что все в порядке, мне мало.

  119