Последние отзывы

  104  

В этот момент к мелодии присоединился еще один тонкий пронзительный звук. Сначала мне представилось, что я смогу открыть глаза и понять, где нахожусь, но пошевелиться не было никаких сил. Я стояла, слегка покачиваясь в такт музыке, и все сильнее обволакивалась в ароматы.

– Добровольно ли ты пришла к нам?

Незнакомый голос, низкий и равнодушный. Его тон словно говорил: «Мне все равно, каким будет ответ», – но я знала, что от того, как я скажу, зависит все. И я молчала. Только пыталась выдавить из себя хотя бы слово и нервно облизывала пересохшие губы.

– Пусть откроет глаза, – приказал второй голос, от которого хотелось съежиться и оказаться как можно дальше.

– Исполняй, что сказал верховный, – лениво разрешил первый, и я медленно подняла веки.

Храм. Я точно находилась в храме. Незнакомом храме. По крайней мере, я не могла припомнить никого из представителей известного мне пантеона богов, кому бы могло быть посвящено столь богато украшенное помещение. Медленно обвела взглядом пространство вокруг, и глаза заслезились от обилия золота и драгоценных камней, в которых отражались свечи, приумножая сияние роскошного убранства.

В центре зала был размещен пьедестал, на котором возвышалась женская статуя. Богиня храма, решила я и присмотрелась к ней повнимательнее. Прекрасная дева из белоснежного мрамора, настолько чистого и сияющего, что камень казался прозрачным. На шее у нее красовалось множество драгоценных ожерелий, частично закрывающих высокую грудь и живот, а тонкий стан, ниже талии, был задрапирован золотой полупрозрачной тканью, обнажая длинные ноги. Аккуратную голову статуи венчали огненно-красные волосы, наполовину скрытые роскошной диадемой, а нижняя часть лица была прикрыта вуалью, оставляя свободными лишь глаза, густо подведенные черным.

Открытые участки тела украшала изысканная вязь рисунка, нанесенного золотой краской, отчего белизна камня сияла еще сильнее.

Я поежилась. Статуя казалась живой, и не хватало лишь самого последнего толчка, какой-то детали, чтобы она ожила и сошла с пьедестала.

От богини невозможно было отвести глаз, настолько прекрасной она была. Уверена, каждый, кто смотрел на нее, желал только одного – впрочем, как и я, – упасть на колени, склониться от восхищения и коснуться лбом пола. И только в таком распластанном состоянии увидеть тех, кто обвивал ноги богини.

Змеи. Они были повсюду. Самых пестрых расцветок и всевозможных размеров, они свивались в невероятные кольца и клубки. Одни – не толще моего мизинца и не длиннее локтя – шустро сновали вокруг ног, другие лениво и почти неподвижно лежали на пьедестале, уставившись на меня немигающим взглядом, а третьи грозно раздували широкие капюшоны. Они создавали живой ковер всех цветов радуги, шипящий и лениво меняющий узор, и каждая «нитка» этого ковра не отводила от меня леденящего кровь взора.

– Мы ждем ответ, – снова напомнил первый.

Не знаю почему, но возникало дикое чувство, будто я пожертвовала многим, чтобы провести данную ночь в конкретно этом храме: на что-то согласилась, от чего-то отказалась и чем-то поступилась. Но проблема заключалась в том, что я ничего не помнила. Разум окутало туманом, и запах тяжелых пряных благовоний никак не способствовал трезвости сознания. Хотелось только соглашаться со всем, что бы мне ни предложили двое стоявших передо мной мужчин, покорно кивать им в ответ и преклонить колени перед прекрасной статуей в центре огромной комнаты.

Ноги дрожали, но каким-то шестым чувством я понимала, что если сейчас склонюсь, то меня ожидает участь рабыни, бессловесной исполнительницы чужих приказов, в то время как я претендовала на нечто большее, когда пришла сюда.

– Не заставляй повторять еще раз, – недовольно прошипел второй, и я в которой раз поразилась сходству жреца со змеей.

Такой же худой, жилистый и гибкий, как одна из кобр, во множестве ползающих у подножия статуи, в шароварах из золотой парчи и белой жилетке, расшитой драгоценными камнями и надетой на смуглое безволосое и лоснящееся от ароматического масла тело. Тюрбан, прикрывающий волосы цвета воронова крыла, украшенный брошью из сверкающих бриллиантов, хищное лицо с нанесенным на него узором, напоминающим черную кружевную маску, впалые щеки и тонкий нос с горбинкой… Крепкие пальцы, длинные и ухоженные, на рукояти кинжала, засунутого за пояс, а от пронизывающего взгляда миндалевидных, чернильного цвета глаз хотелось бежать как можно дальше.

  104