Последние отзывы

  44  

Больше они не говорили о фотографиях в тот день. Он и не вспоминал о них до настоящего момента.

– Ты получила фотографии? – Он ощутил, как руки ее замерли на его плечах. – Те, что ты делала позавчера.

– А-а, они вышли превосходно. Хочешь взглянуть?

– В другой раз. Не останавливайся, продолжай. Никогда не останавливайся.

Тихо рассмеявшись, она приложила ладонь к его лбу, а другую запустила в волосы, чтобы помассировать голову. Он издал низкий, удовлетворенный возглас.

– Неудивительно, что Джордж такого высокого мнения о твоих способностях массажистки. Просто чудесно! – Она продолжала массировать ему шею и голову. – Что думает твой папа насчет того, что ты живешь в доме вдвоем с мужчиной, пока он отсутствует?

– Так ведь он француз, этим все сказано.

– А что он думал о твоем романе с Патриком?

Она пожала плечами.

– Что обычно думают отцы о любовных делах своих дочерей? Как правило, это вызывает у них смешанные чувства.

– Значит, ты ему все рассказала, даже о причине разрыва?

Чтобы заглянуть ей в лицо, Скаут выгнул голову. Затылок уперся ей в живот. Ее смутил вопрос. Он видел это по ее глазам.

– Нет, об этом я ему не рассказала.

– Ты из-за отца позволила Патрику так легко отделаться?

– Не понимаю, о чем ты.

– Да нет, понимаешь. – Он поймал ее за руки, когда она попятилась. – Ты видела, как страдает отец, будучи оторван от семьи и друзей, от своей страны, и все из-за того, что он женился на твоей матери. Ты не хотела, чтобы такое же произошло с милым мальчиком Патриком.

Почему-то Скаут испытывал сильную неприязнь к калифорнийцу, с которым даже ни разу не встречался. Парень представлялся ему неким книжным червем, слабым, слегка сутулым, со слабыми худыми руками цвета старой замазки. Каждый раз, когда он представлял себе руки Патрика, касающиеся тела Шанталь, ласкающие ее, ему хотелось кому-нибудь врезать. И побольнее.

Он всегда считал ревность величайшей глупостью. Смешно ревновать к человеку, которого никогда не видел. И все же это зеленоглазое чудище – ревность держала его за горло, грозя удушить.

– Я не хотела, чтобы Патрик чувствовал себя в долгу, потому и согласилась на расторжение помолвки без лишнего шума. – Она говорила обиженным тоном. – Я сама решила, как поступить. Я не устраиваю скандалов, когда не получаю того, чего хочу, или когда у меня что-то отнимают. Я взрослая женщина.

– Я уже заметил.

Эрекция грозила скандалом: казалось, шорты вот-вот прорвутся. Он постоянно находился в полувозбужденном состоянии, и это действовало ему на нервы, просто раздражало. Он был не в состоянии контролировать физиологическую реакцию на Шанталь, как не мог справиться и со своей мальчишеской ревностью к Патрику. Это и заставляло его говорить теперь язвительным тоном.

– Тебе нравится сводить меня с ума, Шанталь?

– Мне эта тематика наскучила, Скаут. Отпусти мою руку.

Он послушался, но, когда она направилась в спальню, он поднялся со стула и заковылял вслед за ней, опираясь на костыль. Она подошла к туалетному столику, отделанному во французском стиле. То было абсолютно женское приспособление из всех имевшихся в доме. Когда он в первый раз сказал ей об этом, она пояснила, что Джордж заказал его во Франции специально для Лили. Шанталь унаследовала этот предмет мебели после смерти матери.

В комнате горели свечи. От них в помещении становилось как-то теплее, но в голосе Шанталь тепла не чувствовалось.

– Мне хочется спать.

– И мне.

– Скаут, пожалуйста. Мне казалось, мы сняли эту проблему.

– Сняли? – Он саркастически засмеялся. – Вряд ли это подходящее слово для моего теперешнего физического состояния. – Он уперся руками в дверные косяки, чтобы уменьшить нагрузку на больную ногу. – Что ты будешь делать, если я не стану обращать внимания на твои протесты, а войду и начну тебя целовать?

– Ты этого не сделаешь.

– Зря ты так уверена. – Его зловещий тон поразил его самого, но он был так взбешен, что извинил себя. Он не касался ее, но не забыл, какая она на ощупь. Сейчас он желал ее больше, чем когда-либо.

Дженнифер, считавшаяся красоткой, с каждым днем все более превращалась в туманное воспоминание. Она, наверное, планирует разные вечеринки, приемы, Бог знает что еще, готовясь к свадьбе. Она изощрена до мозга костей и иногда может по-настоящему достать человека, но она не заслужила, чтобы ее возлюбленный желал другую женщину каждой клеточкой своего тела, ворочаясь в постели в луже собственного пота и теряя рассудок из-за тех сцен, которые он не мог заставить себя не воображать. Он никогда не вел себя так прежде. Неужели все дело в Шанталь? Или обстановка сказывается? Окружение? Может, она так соблазнительна потому, что сама атмосфера такая сладострастная, а она находится прямо в эпицентре?

  44