очень нудно 
111 
Дреа изменилась. Дело не в прическе – сейчас она носила короткие темные и прямые волосы – и не в том, что одевалась она теперь скромнее, никого не стараясь сразить наповал, она стала привлекательнее, но не благодаря яркой внешности. В ее лице появилось нечто новое: какая-то безмятежность, которой не было раньше. Она могла подолгу пристально смотреть куда-то вдаль, словно видела там что-то. Один раз Джексон даже обернулся, желая узнать, кто ее так заинтересовал, но сзади никого не было. Когда же он вновь обратился к ней, то взгляд Дреа уже был сфокусирован на нем. При этом взгляд ее приобрел удивительную проницательность – она будто заглядывала в самую глубь человека и видела его насквозь. Например, Джексону под этим взглядом захотелось опустить глаза и оглядеть себя: все ли с ним в порядке? Не расстегнута ли у него, случайно, ширинка?
Еще сложнее оказалось понять, что за птица этот тип. Его лицо все время оставалось неподвижным, кроме, быть может, едва заметных проблесков каких-то неопределенных чувств. А тут еще эти проклятые солнечные очки. Оглянувшись напоследок, Джексон увидел, как парень взял ее за руку. И что-то в том, как он это сделал, сказало Джексону, что их чувства взаимны.
Джексон был рад за нее. Слушая разговор этого типа с Салинасом на балконе в тот день, Джексон с Коттоном заключили, что Рафаэль предоставил Дреа тому парню в пользование, как шлюху. И это ее так потрясло, что на следующий день она сбежала. Агенты, наблюдавшие за домом, видели, что она ушла налегке. Она села в машину с одним из бандитов Салинаса, но тот вернулся уже без нее.
После ее исчезновения весь уклад жизни Салинаса круто изменился. Джексон тогда еще грешным делом подумал: может, ее убили, а от тела избавились? Хотя зачем – неизвестно. Сейчас, вспоминая те дни после ее исчезновения, ему вдруг пришло в голову еще кое-что.
– А вы помните ту встречу Салинаса в Центральном парке? Ну, нам тогда еще не удалось заснять лицо второго участника. Помните? По-моему, им тоже был он, «человек с балкона».
Коттон напряг память, сосредотачиваясь на подробностях, и неопределенно кивнул:
– Может быть.
Что это была за встреча, оставалось только гадать. Восстанавливая сейчас цепочку событий, Джексон предположил, что Дреа бросила Салинаса и ушла к другому, и Салинас не знал, где она. Быть может, он тогда в парке пытался нанять человека для ее поисков. Но у ФБР на этого типа ничего не имелось, и кто он, что он, оставалось только гадать.
Однако дотошный Джексон не переставал, как всегда, ломать голову. Он перебирал в уме все возможные варианты развития событий, соотнося их с немногочисленными имеющимися в их распоряжении фактами, и что-то он игнорировал, на что-то обращал особое внимание и так этим увлекся, что лишь гораздо позже осознал: Коттон так и не ответил на его вопрос.
Саймон вновь почувствовал ледяную близость своей давней подруги Смерти. Он был не из тех, кто мучается сомнениями. Он быстро определял возможные варианты, анализировал их, выбирал лучший и приступал к делу. Однако его последнее решение оставляло горькое послевкусие. Это не означало, что Саймону оно казалось нецелесообразным, вовсе нет. Просто ему не нравилось, что на шаг, который он намеревался сделать в любом случае, его подталкивают обстоятельства. Он обязан защитить Энди, и все. Для него нет ничего важнее.
Они вернулись в «Холидей инн», и он проводил Энди в номер. Нужно было удостовериться, что она благополучно, в целости и сохранности, добралась до комнаты. Саймон сжал лицо Энди ладонями и прильнул к ее губам в долгом поцелуе, стараясь, почувствовать ее, найти утешение.
– У меня кое-какие дела, – наконец сказал он, прервав поцелуй. Ему очень хотелось отнести Энди в кровать и забыться в ее жарких объятиях, но порядок для него был превыше всего. – Не жди меня, ложись спать. Я не знаю, когда вернусь.
Голубые глаза Энди омрачились тревогой.
– Не уходи, – вдруг сказала она, хотя понятия не имела, куда и зачем он идет. Саймон уже заметил, что ее от природы хорошая интуиция стала еще более острой: теперь казалось, Энди знала то, чего знать не могла. Но сознавала ли она, сколько времени они проводят, глядя друг другу в глаза так пристально, что Саймону начинало казаться, будто они становятся единым целым? Вряд ли. Во многих отношениях Энди по-прежнему оставалась очень земной женщиной – немного вспыльчивой, немного нетерпеливой и очень сексуальной, – правда, иногда она улетала куда-то далеко – не уходила в себя, а переносилась в иной мир и после этого всегда словно бы светилась изнутри.
111 
