55 
День был таким же солнечным, как и предыдущий, но дорога на границе Норвегии и Швеции была просто ужасной. Им не раз хотелось повернуть обратно, и каждый раз, справляясь с трудностями, они чувствовали, что сжигают позади себя мосты.
Когда им пришлось однажды всем вместе толкать застрявший на бездорожье автомобиль, Мали сказала:
— Не забывай о том, что нам придется возвращаться той же дорогой!
— Это напоминание очень подбадривает! — пробормотал Андре, пытаясь почистить брюки и ботинки.
Но, невзирая на все препятствия, во второй половине дня они были в Эльвдалене. Найдя себе место для ночлега и пообедав, они отправились на поиски. Пошли в разные стороны в надежде узнать что-то о Хавгриме и Кайсе из Варгабю.
В конце концов они снова встретились в гостинице и сели обсуждать новости в комнате Мали.
— Ну? — спросил Андре. — Что вам удалось разузнать?
Оказалось, что все трое пришли к одному и тому же результату: в Эльвдалене не было больше потомков Хавгрима и Кайсы. И единственным человеком, знающим что-то о Варгабю, была старуха по имени Бритта-Стина. Она была внучкой той самой молодой Бритты из Варгабю. Но в данный момент она находилась на горном пастбище, а идти туда было далеко.
— Мы сделаем это завтра, — сказал Андре. — Если тебе трудно, Нетта, оставайся здесь.
— Нет, я тоже пойду, — поспешно сказала она. — Я вам не помешаю?
Он понимающе улыбнулся ей, тем самым согрев ей сердце. К тому же он ласково погладил ее по щеке.
В этот вечер она была так возбуждена, что вообще не смогла сомкнуть глаз. Но ее усталое тело требовало отдыха, и сон, наконец, уже под утро, пришел к ней.
«Разве может человеческая жизнь так круто измениться? — подумала она, засыпая. — Ведь я была счастлива в своем одиночестве. Но тут явился юнец, у которого еще молоко на губах не обсохло, и все разрушил! Разве не могу я, по крайней мере, найти себе кого-нибудь моего возраста? Но вместо этого я пребываю в мечтах, от которых завтра же ничего не останется!»
Лежа в своей постели, Мали тоже думала о том великом перевороте, который вызвал Андре в ее убогой жизни. Только бы все это не прекратилось! Ей казалось, что теперь у нее есть все. Ведь всего за несколько дней она избавилась от забот о ночлеге и о пропитании. Она была вымыта и причесана — о, как это было замечательно! Она была прилично одета, у нее были новые, хорошие друзья — оба такие прекрасные люди! И самое главное: она не была больше безродной!
Люди Льда…
Мали слушала рассказы о них, о своих родственниках, с жадным интересом. Как это увлекательно, как невероятно! Сверхъестественные события, демоны, черные ангелы, источники зла и добра, водяные, призраки, привидения…
Меченые и избранные. Ее собственный мертворожденный брат — или сестра — был меченым.
Может быть, у нее самой тоже были какие-то сверхъестественные способности?
Она размышляла об этом, пытаясь вспомнить свое детство.
Нет, в ее жизни не было каких-то особенных переживаний, если не считать некоторых случайностей. Может быть, она была лишь немного чувствительнее остальных?
Но самым важным для нее в рассказе Андре было непостижимое единение Людей Льда.
И вот теперь она тоже была из их числа!
Сама не замечая этого, она смахнула с ресниц слезы. Это были слезы несказанной радости и слезы скорби о судьбе матери. Мали даже не знала Петру! Она ненавидела ее, считая себя покинутой, никому не нужной, нелюбимой.
Теперь она знала, в чем дело.
Ее мать тоже должна была узнать, что она из рода Людей Льда, но так никогда и не узнала.
Мали размышляла о судьбе Петры. Одинокая, отверженная, жаждущая хоть какой-то поддержки. Невольная жертва бессердечных мужчин, не желавших ничего понять.
Мали была не такой, как ее мать. Мали была суровой, к мужчинам симпатии не питала, считая, что они способны только на дурные поступки.
Андре…
Он представлял собой совершенно новый для нее тип мужчины. Это был культурный, мягкий, приветливый и понимающий человек.
Усилием воли она оборвала ход собственных мыслей. Андре скоро исчезнет из ее жизни, ей не следует питать к нему какие-то чувства.
Мали всегда была самостоятельной. Одинокой и сильной. Прочие девушки из Женской лиги всецело полагались на нее. Конечно, временами она бывала груба, но внушала им уважение, несмотря на свою молодость. Она ничего на свете не боялась. И она вела себя просто бесстыдно по отношению к коммунальным бюрократам и глупым чиновникам из профсоюзных контор.
55 
