Последние отзывы

  177  

– Пока Эльвира де Фос находится рядом с ней, королева всегда в опасности.

– Может, и так. Но до возвращения короля сидите тихо. А когда он вернется, вы сможете открыто при всех знатных сеньорах обличить предателя Ронселена де Фоса. Дама Санси поможет вам своим свидетельством. И тогда сестра исчезнет вместе с братом.

– Именно так я и поступлю, Жиль! А сейчас помолимся, чтобы король как можно скорее свершил свой справедливый суд.

Рено не стал говорить Жилю, что только тогда он и успокоится; ему не хотелось огорчать человека, который давным-давно был ему другом, а не слугой.

Через день пришло письмо. В один миг все уверения Пернона были сметены, а от натужного спокойствия Рено ничего не осталось. Письмо было от Санси, и она писала: «Вы были правы. Грозит большая опасность, только вы сможете ее предотвратить. Необходимо переговорить с вами и дать вам поручение. Будьте сегодня в полночь на рынке, где торгуют венецианцы, в переходе, что ведет к старой входной башне замка. Там вас будет ждать женщина. Не заговаривайте с ней. Малейший звук опасен. Наденьте посланную мной одежду. Не забудьте оружие. Санси».

Вместе с письмом принесли полотняный мешок.

В нем лежала черная монашеская ряса. И письмо, и мешок передала Перепетуе крестьянка, точно такая же, как все другие, она сидела на ослике между двумя корзинами, нагруженными тыквами, капустой, луком-пореем и другими овощами.

– Ну что? – спросил Рено, передавая письмо Пернону. – Разве я был не прав?

Пернон кивнул и начал покусывать свой седой длинный ус, как делал всегда, когда что-то его смущало.

– Да, похоже, вы не ошиблись. Вот только мне хотелось бы знать, какое вам приготовили поручение. По моему мнению, существует только один разумный выход из положения: оповестить нашего господина и попросить его вернуться как можно скорее. Для этого не следует ходить ни на какие тайные свидания, нужно только дать распоряжение в этом же письме.

– Значит, речь пойдет о поручении, о котором не следует извещать короля.

– А вы и рады, что дама Санси зовет вас на помощь. Теперь убедились, что она на вас не сердится?..

Незадолго до полуночи Рено, став в черной рясе с капюшоном, который скрывал его лицо, почти что невидимкой, пришел на площадь. Часть ее занимал рынок венецианцев, и у входа в него горели два фонаря. Хотя лавки были закрыты, ноздри Рено щекотали пряные ароматы перца, имбиря, корицы, мускатного ореха, смешиваясь с кислым запахом кож, из которых шорники делали седла и конскую упряжь, а сапожники шили сапоги. Небо понемногу затягивалось грозовыми тучами, жаркая летняя ночь дышала духотой. Справа от себя Рено различил в полумраке темный свод перехода и чуть замедлил шаг, прежде чем войти в него. Заметил и силуэт, отделившийся от стены, и подошел к нему. Да, это была его провожатая. Не говоря ни слова, она взяла его за руку, и они направились к зубчатой башне, возвышавшейся над площадью. Рено хорошо знал это место неподалеку от порта, оживленную артерию Сен-Жан-д’Акр. Знал он и маленькую дверь в цоколе башни. Обитая железными полосами, утыканная шляпками гвоздей, она устояла бы перед самым мощным тараном. Защитить ее мог один воин, а для слуг дворца она представляла необыкновенное удобство, так как они сразу попадали в торговые ряды. Очевидно, женщина, выходя, не заперла ее, потому что она открылась от легкого толчка ее руки. Она пробормотала несколько слов караульному и начала подниматься по винтовой лестнице.

Подъем показался рыцарю нескончаемым, он то замирал, охваченный нестерпимой радостью, что увидит сейчас свою возлюбленную, то ускорял шаги, испытывая глухое беспокойство. Наконец они выбрались в коридор, освещенный горящими факелами, и пошли по нему, сворачивая то направо, то налево, пока не остановились перед драпировкой. Женщина отвела ее рукой, и они оказались в небольшой, но роскошно убранной коврами комнате. Слышался звук лютни, и сердце Рено забилось быстрее.

Приложив палец к губам, призывая Рено к молчанию, женщина пересекла комнату, отодвинула еще один занавес, потом открыла скрывавшуюся за ним дверь и втолкнула Рено в комнату. Потом снова быстро закрыла дверь. Рено оказался в опочивальне Маргариты…

Убранства он не разглядел, он видел лишь одну королеву. Ему не показалось, что она болеет, страдает… Напротив! Полулежа на турецком диване, заваленном подушками, она о чем-то мечтала, держа в руках лютню и время от времени касаясь ее струн пальцами. Она была одета в тобу, широкое платье с большим и глубоким вырезом, украшенное золотым шитьем. Такие платья полюбились Маргарите еще на Кипре. Свои темные, густые, прямые волосы Маргарита заплела в две длинных толстых косы, и как же красиво они смотрелись на ее округлых белых плечах… Никогда еще она не была так прекрасна, и ослепленный Рено с большим трудом удержался, чтобы не упасть к ее маленьким белым ножкам в золотых сандалиях.

  177