Последние отзывы

  27  

— Дело в том, что он ненасытно жаждал крови, ему нравилось грабить и убивать, испытывать ярость битвы. В конце 1160 года, узнав, что вдоль границы бывшего Эдесского графства гонят большие стада, принадлежащие жителям Алеппо, он устремился туда, но не только стад не захватил, но и сам был пленен. Его привезли в Алеппо голым и связанным, усадив на верблюда... Вот и все, мой мальчик! Я, разумеется, пересказал все это вкратце, но главное ты теперь знаешь. Вот что за человек этот Рено, которого нам возвращают!

— И как вы с ним поступите?

— Честно говоря, понятия не имею, что с ним делать, потому что теперь он никто. Сын Констанции, Боэмунд III, правящий нынче в Антиохии, ни за какие сокровища не согласится его принять. У нашего героя остается только его меч... если он еще способен его поднять, — вздохнул Гийом Тирский. — Вот потому-то мне очень хотелось бы узнать, кто заплатил целое состояние за то, чтобы его освободили. Вполне возможно было бы оставить его в тюрьме до конца его дней, потому что я не вижу, какую пользу он мог бы принести королевству.

— Как знать? — послышался теплый голос Бодуэна, который незаметно подошел к беседующим, завернувшись в банную простыню, словно в римскую тогу, и услышал окончание рассказа. — Мой двоюродный брат Раймунд Триполитанский за время своего заточения очень изменился, а главное — многому научился, в первую очередь — изучил арабский язык и некоторые науки, которые преподают сыны ислама, а также их поэзию. Кто знает, может быть, и Рено Шатильонский преуспел в овладении знаниями?

— Я даже не вполне уверен, что Рено умеет читать, — со смехом ответил Гийом. — Считать-то он умеет, без сомнения, но это, кажется, его единственное достоинство. Лучше всего он умеет воевать. А у нас сейчас мир... О чем вы хотели поговорить со мной, Ваше Величество?

— О том, о чем уже говорил с вами несколько месяцев тому назад: о том, кто станет моим преемником.

— О нет! — запротестовал Тибо. — Об этом говорить слишком рано...

— Замолчи! Ты сам не понимаешь, что говоришь, — вздохнул Бодуэн, снова потирая пальцем бугорок между бровей. — Напротив, сейчас самое время этим заняться. Есть ли у вас вести из Италии, монсеньор?

— Да, Ваше Величество, и я думаю, что вы останетесь ими довольны. Молодой маркиз де Монферра весьма... охотно принял ваши предложения насчет женитьбы на вашей сестре Сибилле... Он должен прибыть сюда в первых числах октября.

Бодуэн с облегчением вздохнул и опустился в кресло, с которого только что встал Тибо.

— Благодарение Господу за ту надежду, которую он даровал нашей земле! Гийом де Монферра достойный человек и может стать настоящим королем. Он еще молод, но его доблесть и мужество уже известны всем не меньше, чем его мудрость и его высокий рост — не зря его прозвали Гийом Длинный Меч.

— Его родственные связи не менее привлекательны, — подхватил канцлер. — Его дед приходился дядей французскому королю Людовику VI Толстому, а мать — сестра германского императора. Таким образом, он состоит в ближайшем родстве с нынешними государями двух великих стран — королем Людовиком VII Французским и императором Фридрихом Барбароссой. Я искренне полагаю, что лучше него нам никого не найти, — с довольным видом заключил он.

— Чужестранец? — удивился Тибо. — А что скажет знать? Насколько мне известно, многие мужчины из высокопоставленных семей хотели бы жениться на принцессе!

— Мне об этом тоже известно, — оборвал его Бодуэн, — но им нечего возразить. В жилах Монферра течет, как ты только что услышал, королевская и императорская кровь. Принцессе нужен принц! —Несомненно, но согласится ли ваша сестра?

— Если верить тому, что о нем рассказывают, — снова заговорил архиепископ, — наш претендент на руку принцессы одарен всем необходимым для того, чтобы ей понравиться. Помимо привлекательности, которая, бесспорно, будет ему на руку, он и сам по себе юноша милый и обаятельный, хороший друг, любитель вкусно поесть...

И тут король от души расхохотался:

— Так вот истинная причина того, почему он так вам понравился, монсеньор! Тут вы с ним точно поладите...

— Этим тоже не следует пренебрегать! Застолье, если не объедаться, — прекрасный повод для встреч и переговоров, — добродушно ответил Гийом. — Этот принц сумеет привлечь к себе друзей...

— Надеюсь, что он прежде всего сумеет заставить себе повиноваться. Королевству понадобится твердая рука после того как...

  27