Последние отзывы

  59  

— В этом что-то есть, — подтвердила Габриэлла. — Какая мать бросит своего ребенка в эти страшные времена? Если подумать… От Суннивы Старшей до Ульвхедина… прошло одно, два, три, шесть поколений! И в каждом был отверженный. Уф, что за перспектива!

— Нет, мама, вы неправильно посчитали, — вмешался Доминик. — Ведь это в нашей ветви рода были отверженные. В каждом поколении! Так что среди возможных потомков Суннивы не могло быть отверженных. Разве что в последнем поколении. Но ведь и Тенгель III, и Альв, и Кристиана из Сконе — вполне обычные люди.

— Ага. Сначала идет Тенгель, потом Суль, Тронд, Колгрим. В следующем поколении — моя старшая дочь, умершая во время родов. Потом на свет появились трое кошачьеглазых, борцов за добро, а потом… потом Ульвхедин. Неизвестный.

Виллему считала, загибая пальцы:

— Тенгель, Суль, Тронд, Колгрим, потом моя сестра, Ульвхедин. Да, шесть поколений. Все верно. Но если предположить, что Ульвхедин и вправду из потомков Суннивы Старшей, тогда в Норвегии должно быть полным-полно Людей Льда!

— Не дай Бог! — поежилась Габриэлла.

Доминик взглянул на Виллему:

— Ты решила выяснить происхождение Ульвхедина с первых дней его появления в этих краях. У тебя были какие-то соображения по этому поводу?

— А как же. Но я исходила из твоих слов!

— О чем ты?

— Ты что, не помнишь? Когда мы стояли на холме у Гростенсхольма, ну когда нашли его следы в первый раз, уже тогда ты почувствовал его тоску. По горной долине.

— Да, — задумался Доминик, — Я совсем забыл. Тогда я ясно увидел эту долину.

— Мы еще гадали, не долина ли это Людей Льда. Но ты сказал, что это Вальдрес!

— Да, теперь я вспомнил.

Виллему глубоко вздохнула:

— Хочу съездить туда, пока не наступила зима. Поедешь со мной?

— А как же. Спросим и Никласа.

— Нет, пусть будет возле Ирмелин. Он врач и может помочь ей. А лекарств у него все равно нет.

— Нет, дети, никуда вы не поедете, — запричитала Габриэлла.

— Поездка совсем неопасна. Он вряд ли поехал в Вальдрес.

Доминик сосредоточился:

— Нет, очень сомнительно.

— Едем. Я жажду крови. Я отомщу ему. За все… За отца, дядю Матиаса… за бедняжку Элису.

— А ведь он не убил ни Калеба, ни Матиаса, — задумчиво произнесла Габриэлла.

— Но все равно!

— Конечно, это его вина. А вот Элиса… Дорогие мои, — всхлипнула Габриэлла, — Ирмелин была сегодня в Линде-аллее. Девочка точно беременна.

— О, милосердный Боже, помоги несчастной крошке, — прошептала Виллему, прикрывая глаза.

— Элиса счастлива, — сухо бросила Габриэлла. — Она вся светится, прямо как мадонна. Дурочка! Но разве кто осмелится посмеяться над ней! Такая милая! Дай Бог, что б у нее все было хорошо. Если у нее тоже родится отверженный, да еще она не переживет родов… Я не стану жить после такого позора!

— А вот я горда, — величественно ответила Виллему. — Хоть он нам не совсем ясен, мы найдем его!

Доминику понравилась мысль о поездке в Вальдрес:

— Нам надо выехать как можно раньше, Виллему. Скоро похолодает.

— Хорошо, завтра выезжаем, — решила она.

Так Габриэлле и не удалось удержать их дома. Впрочем, она и сама сгорала от нетерпения. Так хотелось узнать, откуда же на самом деле взялся Ульвхедин.

Габриэлла не слишком сердилась на Ульвхедина, хоть тот и способствовал смерти ее любимого мужа. Габриэлла была зрелой, мудрой женщиной. Жизненные невзгоды только закалили ее. И ей было хорошо известно то, о чем не знали другие: Калеб был очень болен. Он просто избавился от долгой и мучительной смерти.

Но как же ей не хватало мужа! Как горько и больно! Графиня Паладин — таков был ее титул — была так одинока!

— Виллему, дорогая, — строго сказала она вслед уходящим, — ты не убьешь его. Ты должна сделать из него человека.

— Ха, — зло воскликнула та.

— Именно так, дружок. Ты окажешь миру большую услугу.

— Мир станет счастливее, когда я сотру его с лица земли!

— Не думаю, чтобы у тебя хватило духу.

Перед отъездом зашли к Элисе. Габриэлла сказала правду: девушка так и светилась неким внутренним светом.

— Элиса, ты уверена, что хочешь этого? — озабоченно спросила Виллему. — Думаю, Никлас еще в силах помочь тебе.

  59