Последние отзывы

  22  

– Тут история какая. У нас небольшое химическое производство. Делаем реактивы, удобрения, краску. С отходами, конечно, есть сложности. Отработанную воду сбрасываем в два отстойника. Еще есть третий отстойник, самый большой. Сейчас вот зима, промерзло все до дна. Мы решили лед распилить да и вывезти от греха. Проверки, бывает, наскакивают. Доковырялись до дна, стали ледяную плиту поднимать, а там, понимаешь, ноги…

Директор тревожно взглянул на Белдо. Старичок схватился за сердце и стал искать по карманам таблетки. Таблеток на нашел, но отыскал мятную конфетку и предложил ее директору. Тот замотал головой.

– Поначалу мы думали: кто-то из местных. Перемахнул, понимаешь, деятель спьяну через забор да и ухнул. Много ли поддатому надо? Хотели уже в полицию звонить, да дело-то скользкое, замотают… А тут смотрю: экскаваторщик бежит. Лица на нем нет! Кричит: «В соседнем кубе льда лошадь нашли… крылатую!» – директор уже привычно посмотрел на Белдо, как на самого сочувствующего.

Старичок послушно заохал, пугаясь новости о крылатой лошадке.

– Ну я пробил по Интернету, и сразу наткнулся на ваш исследовательский сайт!.. Вы что, действительно готовы заплатить триста тысяч долларов любому, кто… И каков порядок выделения средств? – голос услужливой личности вильнул.

– Про денежки – это вот к Альбертику! – прощебетал Белдо. – Я их сроду не держал! Они, как губка – напитываются отрицательной энергетикой всякого, кто держит их со злобой! Зачем мне чужие болезни, когда я и сам человек нездоровый?

Долбушин сдернул с плеча тощий рюкзачок.

– Порядок выделения средств упрощенный. Тридцать пачек по десять. Отрицательной энергетики не бойтесь – только что из банка… А теперь открывайте гараж!

Борясь между услужливостью и желанием заглянуть в рюкзак, директор отомкнул тяжелый замок. Вбежал внутрь, задел что-то ногой, зашарил по стене. Лампы дневного света просыпались долго – вначале с голубоватым потрескиванием вспыхнула длинная в глубине гаража, потом – две короткие у входа.

На деревянных поддонах лежали два неровных ледяных куба. Лед был странного цвета – розовато-зеленый. Один куб был чуть больше человека. Другой – длинный и вытянутый – занимал сразу три поддона. Было заметно, что лед поначалу разбивали ломами, а потом, боясь повредить, пилили. В большом кубе с задранной мордой и неестественно подогнутыми ногами застыл вороной пег. Громадные крылья были изломаны. Перья ближайшего крыла вмерзли в лед совсем близко от скола.

– До ШНыра отсюда километров шестьдесят пять, – вполголоса произнес Долбушин. – Далековато он вышел из нырка!

– Я вас умоляю, не грызите мне нервы! Что такое шестьдесят километров? Двадцать минут лету… – Белдо жадно всматривался в окровавленную, с задранной верхней губой голову лошади. Она сохранилась не просто великолепно. Казалось, сейчас пег рванется, копытами разобьет лед и взлетит.

– Но, будьте вы прокляты, как?.. – изумленно начал Тилль.

– Специфика химического производства. Работает, как формалин. Мухи и те, извиняюсь, не разлагаются, – опуская глазки, пояснила услужливая личность.

Тилль поднес лицо к кубу, всмотрелся в изломы льда. Седло сидело как влитое. Из стремян уцелело левое. От правого болтался ремень.

– Ага… седельных сумок мы не уважаем. Значит, носим все с собой. Что ж, тоже правильно! – пробурчал глава берсерков и с кряхтеньем присел на корточки у соседнего куска льда.

Как ни толстокож был Тилль, но и ему стало не по себе. Он отшатнулся и выругался. Из куска окрашенного льда, совсем близко, на него смотрел человек. Смотрел ясно, смело и пристально. Лицо спокойное, с тонкими чертами. Не напуганное, лишь чуть искаженное оптическими изломами льда.

– Я угадал! Сумка у шныра! – пропыхтел Тилль.

– Не радуйтесь раньше времени. А вдруг у него ничего нет? – спросил Долбушин.

Тилль посмотрел на него взглядом пса, у которого пытаются отнять кость.

– А вдруг что-то есть?

– Кого-то он мне напоминает, этот красавчик… Может, мы встречались? Кто ты, мой чудесный? Что ты нам принес с двушечки? – подбегая к Тиллю, зашептал Белдо. Он протянул пальцы и сквозь лед гладил лицо юноши.

Это было так мерзко, что Долбушину захотелось ударить Белдо по пальцам зонтом. Чтобы этого не сделать, он отвернулся.

  22