ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Жажда золота

Неплохое приключение, сами персонажи и тема. Кровожадность отрицательного героя была страшноватая. Не понравились... >>>>>

Женщина на заказ

Мрачноватая книга..наверное, из-за таких ужасных смертей и ужасных людишек. Сюжет, вроде, и приключенческий,... >>>>>

Жестокий и нежный

Конечно, из области фантастики такие знакомства. Герои неплохие, но невозможно упрямые. Хоть, и читается легко,... >>>>>

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>




  1  

Дмитрий Емец

Стрекоза второго шанса

Книга – это вечная мысль. Рука, протянутая через десятилетия и века, когда рядом невозможно найти собеседника.

Йозеф Эметс,

венгерский философ

Дорожные знаки волшебника

Кодекс шныра

Когда тебе больно, не корчи из себя страдающего героя. Нужно или плакать в голос, или терпеть. Ты можешь дать всё другим, но ничего себе. Потому что ты шныр!

Наедине с собой ты будешь рвать зубами подушку, расшибать кулаки о стены. Но на людях ты будешь улыбаться. Потому что ты шныр!

Всякий нырок оплачивается жертвой.

Чем меньше жертва и способность к жертве, тем меньше возможности закладки, которую ныряльщик способен вытащить. Жертва не может быть больше, чем человек способен понести.

Для того, кто использовал закладку для себя, повторный нырок невозможен.

Никогда не нырявший или отказавшийся от нырков шныр может оставаться в ШНыре, но использовавший закладку для себя – никогда.

Самый тяжелый нырок всегда первый. На первой закладке шныр всегда испытывается максимальной болью.

На территорию ШНыра не может проникнуть ни один человек, окончательно утвердившийся во зле и его ценностях или ощутивший себя явным добром. Это не мы так решили. Просто так есть, было и будет.

Новых шныров выбирают не люди, а золотые пчелы, единственный улей которых находится в ШНыре. Почему пчелы выбрали именно вас – мы не знаем, потому что когда-то точно так же они выбрали и нас. Хотя в отдельных случаях можем догадываться. Но догадываться не означает знать.

Случайно раздавить золотую пчелу нельзя, но ее можно предать. В этом случае она умирает.

Временами на человека нападает необъяснимое скотство, и он начинает яростно топтать свои прежние ценности. Рвать книги, перечеркивать близких людей, глумиться над тем, что прежде было ему дорого. Самый близкий друг становится тогда самым непримиримым гонителем, а самый ярый приверженец – самым ярым ненавистником.

Из дневника невернувшегося шныра

Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой.

Ободрись и встреть их грудью, и ударим на врагов!

Пусть везде кругом засады – твердо стой, не трепещи!

Победишь – своей победы напоказ не выставляй,

Победят – не огорчайся, запершись в дому, не плачь!

В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй:

Смену волн познай, что в жизни человеческой царит.

Архилох

Глава 1

Мокша

Пародоксальное наблюдение: человека, который жалеет себя сам, никогда не жалеют другие.

Йозеф Эметс

Земля накалена. Круглое, как глаз, солнце с участливым любопытством следит за земными делами. Лыщикова гора глядит на север. Вшивая горка – на северо-запад, а на юго-запад смотрит густо заросший травой Красный холм. Но это не существенно. Если присмотреться, все три склона являются частями единого целого и относятся к возвышенности, лежащей при впадении в Москву-реку ее дочки Яузы.

Пройдут века, и это место станет известно как Таганка. Выгоны для скота застроятся многоэтажными доходными домами, а там еще немного, и прямо поверх домов, отдуваясь жаркими автомобилями, уляжется Садовое кольцо. Сейчас же здесь Таганная слобода, жители которой делают таганы – подставки для котлов. Поблескивает полоска реки. Где-то там, у воды, громко перекрикиваются слободские бабы, полощущие белье. Самих баб не видно, они далеко – только звонкие голоса разбегаются по холмам.

Два расседланных пега пасутся в траве, доходящей им до живота. Пеги кажутся горбатыми из-за закрывающих спины попон. Все же крылья попоны скрывают – и это главное. Хотя прятаться тут особенно не от кого – кто потащится пыльным июльским днем в такую даль? Рядом с пегами на траве сидят два молодых человека. На вид им лет по двадцать. Они быстры в движениях, сильны, смешливы. Особенно смешлив юный Мокша Гай – гибкий красавец, в чьих блестящих темных кудрях запуталось не одно девичье сердце. Чуть что – заливается, как колокольчик. Хочешь не хочешь – расхохочешься с ним вместе, так заразителен его смех. Другого молодого человека красавцем не назовешь. Ну разве что по большой любви к нему. У него широкое серьезное лицо, вздернутый короткий нос и смешные припухлости по краям бровей, над переносицей. Только глаза удивительны – иногда, когда он вскидывает голову, кажется, что зрачки зачерпывают солнце. Это Митяй Желтоглазый.

  1