Последние отзывы

  25  

– Любэ только что ушел. – Князь обошелся без предисловий. – Ты видел газеты?

– Да. – Рив принял чашку кофе, но садиться не стал, потому что князь стоял. Он знал, когда можно пренебречь протоколом, а когда это непозволительно.

– Все пишут, что страна испытывает громадное облегчение, что ее высочество вернулась невредимой домой, но предлагают многочисленные версии о причинах похищения, как и следовало ожидать. И масса критики в адрес полицейского ведомства. – Князь пожал плечами. – Сам я не считаю, что полиция была беспомощна, но им придется еще поработать.

– И они это уже делают?

Их взгляды встретились.

– Полиция выполняет свой долг, как и мы с тобой. Ты виделся с Габриелой сегодня?

– Только что.

– Садись. – Князь махнул рукой на кресло. Рив сел и стал наблюдать, как князь расхаживает по кабинету, напоминая легкостью движений дочь. – Физически она крепнет день ото дня, но восстановление психики идет медленно. Не желает вспоминать. Как будто существует барьер, через который она не решается перешагнуть, что-то мешает. Но заниматься делами она будет, поскольку не собирается уклоняться от своих обязанностей.

Арманд не допил кофе и поставил чашку на стол. Он его уже слишком много выпил за сегодняшнее утро.

– Ты едешь с ней?

Рив сделал глоток. Кофе был горячим и крепким.

– Да, я еду с ней.

– Мне нелегко сейчас. – Арманд помолчал, борясь с нахлынувшими чувствами. Это были гнев, жалость, отчаяние. – Стоять в стороне и наблюдать, как моя дочь не узнает своих близких. Другое дело – ты. И хотя я сам пригласил тебя, но теперь ревную к дочери, потому что ты можешь проводить с ней все время, а я – нет. Потому что она доверяет тебе, а мне – нет.

– Доверие? Слишком сильно сказано. Она считает меня полезным в данный момент, и только. – Услышав невольно проскользнувшую в своем голосе досаду, Рив поспешно продолжил: – Я могу давать ей информацию о ней самой, не вызывая ненужных, болезненных эмоций. Она очень чувствительна, и, хотя переносит свое состояние как будто бы хорошо, внутренне она страдает. Потому что видит вашу любовь, но не может ответить тем же.

– О, она похожа темпераментом на мать. Если полюбит, то всей душой. Это настоящее сокровище – такая любовь. – Арманд сел за стол. Рив сразу почувствовал перемену, князь хотел сказать что-то важное. Он напряг внимание. – Знаешь, Беннет заявил, что я ставлю тебя в неловкое положение.

Рив сделал еще глоток кофе, внешне оставаясь спокойным, хотя понял, что разговор будет серьезным.

– Каким образом?

– Ты будешь находиться достаточно долгое время рядом с Габриелой, и на публике, и дома. Но она принцесса, и каждый ее шаг вызывает пристальный интерес, ее часто фотографируют, ее жизнь всегда на виду, ее обсуждают. – Князь взял со стола гладкий белый камень, удобно легший в руку. Этот камень нашла его жена однажды на берегу моря. Он продолжил: – Думая в первую очередь о ее безопасности и скорейшем выздоровлении, я не учел, что неизбежно возникнут недоуменные вопросы о твоем постоянном присутствии рядом с ней.

– И какое место вы мне предназначили в ее жизни?

Арманд усмехнулся:

– С тобой легко, не надо притворяться и прикрываться недомолвками. Беннет очень молод, его любовные похождения обсуждают светские хроникеры всего мира, но с любопытством и снисходительным одобрением.

По голосу было трудно понять, нравится такая ситуация ему как отцу или нет. Испытывает он одобрение или досаду. Рив подумал, что это удел родителей. Он не раз видел такое выражение на лице собственного отца.

– Я здесь для безопасности ее высочества, – ответил он, – разве это кому-то неясно?

– Все не так просто. Я, правитель Кордины, нанимаю отставного американского копа охранять мою дочь. Это может восприниматься как оскорбление. Наши люди гордятся своей маленькой страной, боюсь, они не поймут.

Рив выпрямился.

– Вы хотите, чтобы я уехал?

– Нет.

– Но я не могу поменять свое гражданство, Арманд.

– Есть другой выход из положения. Можно сделать так, что ты будешь рядом с принцессой, не вызывая лишних толков и ничьей досады.

Рив ухмыльнулся:

– Как ее наставник?

– Ты снова облегчил мне задачу. – Князь изучал лицо сына своего друга. При других обстоятельствах он не возражал бы назвать его своим зятем. Еще до похищения он мечтал о замужестве Бри, знакомил ее с членами британского королевского дома, с аристократическими отпрысками Франции. Но и Макги имели безупречную репутацию и неплохое имя. Пожалуй, будь его воля, он бы не возражал, чтобы их союз стал реальностью. – Я вижу твою роль иначе. Я хочу оповестить, что вы с Габриелой помолвлены.

  25