13

Это был роскошный ужин — внешне.

Знаменитые люди города все больше и больше шумели за столом по мере того, как благородные вина растекались по их жилам. Богатые купцы громко смеялись, глядя на дам и девушек в фантастических костюмах, которые заигрывали с ними. Все расточали комплименты хозяйке, которая почтенно улыбалась в ответ.

Но внутри госпожа Эмили кипела от гнева. И не только потому, что в зале находилось слишком много хорошеньких пастушек. В этот день все пошло наперекосяк.

Сначала эти глупые разговоры о том, что ее собственный двоюродный брат якобы имеет отношение к растрате в компании.

Ну и что с того? Дом Тарков сможет выдержать этот удар, поскольку семейство обладало безмерными богатствами. Они могли, пожалуй, позволить Мандрупу хоть какую-то радость в жизни. Он ведь всегда был предан.

Эмили не думала сознательно «предан мне», но именно это она имела в виду.

А потом эта упрямая, невозможная Элизабет Паладин из рода Людей Льда. Зачем ребята протаскивают ее в семью? Конечно, здорово представить сегодня вечером маркграфиню в качестве своей невестки, но нет! Госпожа Эмили пребывала в задумчивости уже несколько дней: девушка не продемонстрировала ни малейшего послушания, выказала неуважение к своим будущим свекру и свекрови, к тому же у нее своенравный характер. И вот она появилась и опрокинула их планы.

Ей не нравился Лиллебрур! Она,этот нуль по сравнению с Эмили Тарк, отвергла этого драгоценного и благородного молодого человека.

Другие молодые женщины рухнули бы на колени и благодарили Эмили за неслыханное счастье заполучить такого мужа. А эта неряха из Людей Льда? Ну уж нет, спасибо!

Сын Эмили отвергнут!

Правда, в пользу его брата, но Вемунд проявил себя таким невозможным в этом доме, что Эмили лишила поддержки своего старшего сына.

Так что пусть себе поживает на здоровье как хочет!

Она бросила нежный взгляд на Лиллебрура. Он обладал всеми качествами, которые она требовала от преданного сына: послушный, сговорчивый, доброжелательный, поддающийся руководству, уступчивый и любезный и особенно — преданный почитатель своей матери!

Бургомистр поднял бокал, повернулся к ней и громко произнес:

— За самую красивую женщину среди нас сегодня!

Она рассеянно улыбнулась в ответ.

Вемунд пробил брешь в их исключительной семейной идиллии.

Как оказалось, ничего еще не было оговорено между ним и этой дерзкой девчонкой — просто она нагло желала его и никого больше. Даже не спросив его мнения. «Если мне не достанется Вемунд, я вообще никогда не выйду замуж», — заявила она.

Какая распутница!

Сейчас она сидела рядом с Лиллебруром, который, слава Богу, совершенно игнорировал ее. Правильно делаешь, сынок!

А она делала вид, что с жаром погрузилась в беседу с профессором. Они так проговорили весь обед.

Не пристало так вести себя молодой приглашенной девушке. Ей следовало проявлять покорную признательность!

О черт, у Эмили не поворачивался язык объявить маркграфиню своей будущей невесткой! И Мандруп, задумавший ехать в Данию, чтобы заполучить замок Габриэльсхус от имени Элизабет!

Как видно, из этой поездки тоже ничего не получится. Арнольд сказал, что Габриэльсхус может им понадобиться…

Это как-то странно. Чтобы семейству Тарков могло что-то понадобиться.Но заиметь замок в Дании было вовсе не так уж дурно…

Ее мысли прервал метрдотель, который что-то шепнул ей на ухо.

— Кто пришел, Вы сказали? Женщина, желающая переговорить с графиней Паладин? Но сейчас не тот случай. Как ее зовут?

— Госпожа Шпитце, милостивая государыня.

Рядом с Эмили сидел ее муж, Мандруп — прямо перед ней. Оба подняли головы и уставились на нее. Она посмотрела на них.

С минуту они казались островком в бушующем море. Островком, охваченным паникой молчания.

Затем Арнольд спросил:

— Переговорить с Элизабет? О чем?

— Должно быть, о чем-то несущественном, — пробормотал Мандруп.

— Но ей нельзя входить сюда.

  66