Последние отзывы

  156  

– Все равно не выйдет. Я могу двигать дракона, только когда сам обретаюсь в Астрале, но тогда у меня не получится прицелиться в нужное место. Заброшу вас куда-нибудь за Границы Жизни – будете знать!

И тут подала голос Ильза:

– А тот дядька нас не отвезет? – и показала пальцем. Действительно, под большой плоской пластиной на спине дракона прятался человек, в пылу спора никем не замеченый. Маленький, темнокожий, сморщенный сехалец-ванед, погонщик. Смятение и ужас были написаны на его лице. Ванеды умеют чувствовать своего дракона, и сейчас бедный погонщик констатировал страшную, неземную силу, пред которой его подопечный был беспомощен как пушинка на ветру. Но собственные его ощущения отличались от драконьих: разжались страшные черные тиски, сжимавшие его разум, ушла черная муть, сущность обрела свободу, утраченную при обстоятельствах загадочных и жутких. Смятение чувств было столь сильным, что буквально парализовало погонщика.

– Эй! Эй! – Меридит подпрыгнула, махнула рукой и закричала по-сехальски. – Слезай сюда! Живо!

Звуки родной речи вывели ванеда из состояния оцепенения. Ловко, как ящерица, соскользнул он по черной чешуе и бухнулся ниц пред северными дэвами:

– Мир вам, о величайшие из магов!..

А какие еще маги, кроме самых великих, могли одолеть черную силу некроманта и могучую волю дракона?

– Да не зайдет солнце над вашими головами! – пролепетал он, стуча зачерненными, как драконья чешуя, зубами.

– Взаимно! – коротко ответила Меридит. Она благоразумно не стала уточнять, что среди них нет не только великих, но даже просто профессионально подготовленных магов. – Нам надо на Север. Сможешь подбросить?

Сехалец низко и часто кланялся. О да! Его дракон большой и сильный, он пил много раскаленной смолы из земных недр и теперь не боится большого холода. Он отвезет великих магов, куда они повелят. Только пощадите, не убивайте бедного Амагара, у него дома остались две жены, одиннадцать голодных детишек и всего одна коза!

– Коза – это святое! – усмехнулась диса. – Так и быть, не убьем. Только не вздумай нас обманывать и пытаться подать весть Великому Глому. Ты ведь ему служишь?

На это Амагар принялся клясться именами всех своих богов, что он не слуга, некроманту, а несчастный пленник. Силой магии его заставили исполнять чужую злую волю, против которой бессильно восставала вся его сущность. Но теперь, слава всем богам, он свободен и счастлив служить своим спасителям.

Трудно было угадать, говорил погонщик правду или лгал. Лоб его не носил некромантова клейма, хотя как знать – вдруг подобные отметины можно ставить не только на лоб? В Астрале ванед выглядел как черно-белая спиралька в три оборота, такой облик ровным счетом ничего не говорил о степени его благонадежности. Пришлось идти на риск.

Диса описала погонщику маршрут. Раздирая одежду об элементы наружного скелета, избавители кое-как взгромоздились на дракона, по примеру погонщика забились под спинные пластины, прижались друг к другу.

– Погоняй! – велела диса.

И гигантская туша легко прямо с места взмыла в небо.

Это был миг триумфа Великого Господина Глома, сладкий миг расплаты за непредвиденный позор военного поражения. Войско Понита оказалось сильнее его дружин, магия поклонников Кальдориана одолела запретное колдовство. Но что можно противопоставить яростной, как сами Силы Стихий, огненной мощи боевого дракона, готового к нападению?

Черная тень стремительно надвигалась на Эскерольд, гигантские крылья застилали небо.

Никто из ныне живущих в Эскерольде никогда не видел живого дракона. Многие поколения отделяли их от темной эпохи Средневековья, когда расплодившиеся чудовища наводили ужас на беззащитных обитателей Староземья. Тролли спускались с гор, вытаптывали скудные поля вместе с деревнями, одноглазые великаны голыми руками топили морские суда, а с небес обрушивались на города огнедышащие ящеры.

Вытесненные развитой современной магией, исчезли, попрятались по глухим уголкам мира древние монстры. Но память о них продолжала жить в легендах и балладах, в обычаях и ритуалах. До сих пор носы кораблей украшают деревянные фигуры с их жуткими мордами. А в ратуше любого города хранится меч из драконьего серебра – напоминание о страшной эпохе…

Действительность оказалась страшнее воспоминаний, легенд и баллад. Все понимал с обреченной ясностью: не объявится могучий герой, не победит всех чудовищ в округе, не возьмет в жены королевскую дочь – спасения не будет. Люди в панике метались по стенам, иные же замирали, Устремив взоры навстречу неминуемой гибели: сейчас разверзнется страшная пасть, извергнет струю огня – и голодная, хищная тварь из древних кошмаров спикирует на город. Это было живое воплощение гибели и разрушения…

  156