Последние отзывы

  13  

— Но в конце концов Ардеал стал частью Австро-Венгрии, — сказал Ив, — и стал называться Зибенбюргеном.

Об этом ему не следовало говорить. Феодора не любила вспоминать об этом позоре.

Ему не нравилось, что она сидит так близко от него. Его не покидало ощущение какого-то необъяснимого, мрачного неудобства. Кожа его покрылась мурашками, у него появилось предчувствие смерти — и он с трудом сохранял спокойствие. Злясь на нее, он раздраженно произнес:

— Откуда, собственно, взялось название Трансильвания? И почему у этой местности столько различных названий? С окончанием на «эр» и на «и» в различных вариантах…

— Лично я называю эту местность Ардеал, — огрызнулась она. — Это самое древнее название.

«Значит, она не мадьярка, — подумал Ив. — Потому что венгры называют эту местность Эрдили. Ардеал — это румынское название Трансильвании, или Зибенбюргена, если угодно».

Наконец она встала, давая тем самым знать, что беседа окончена. Была уже ночь. Ив надеялся, что если в этой старинной крепости есть такие нововведения, как часы, он услышит их бой в полночь.

Приближался новый день — тот самый день, когда он вместе с Николой должен был покинуть эти места.

Но перед этим им предстояло провести остаток ночи в его комнате…

При мысли об этом Иву становилось жарко.

И когда они, держа в руках восковые свечи, шли в его комнату, он не спускал глаз с ее изящной фигуры.

Попутно он размышлял о том, как мало княгиню Феодору интересует настоящее и окружающий мир. Он неоднократно пытался рассказать ей о своей стране и о других европейских странах, через которые они проезжали, но ко всему этому она была равнодушна. Она жила прошлым и не хотела менять его ни на что. Именно поэтому юная Никола находилась в полной изоляции.

Но теперь девушке предстояло покинуть эту крепость прошлого. И это было для нее спасением.

На миг Иву показалось, что он поступает бескорыстно. Но так ли это было на самом деле? Он был увлечен этой девушкой, хотел обладать ею — и в то же время хотел чувствовать себя благородным рыцарем.

Да существуют ли вообще бескорыстные поступки? Ив был не хуже остальных. Во всяком случае, не намного хуже.

Ночью крепость казалась еще страшнее, чем днем. В мерцающем свете свечей они проходили через залы и комнаты, через галерею, где со стен на них смотрели лица давно умерших предков. В тусклом свете, с движущимися по стенам тенями, эти лица казались ожившими.

Среди них был безумец Богдан, проехавший на коне по столу и обезглавивший своих недругов. Каким свирепым было его лицо! Его холодные глаза преследовали идущих. На другой картине был Борис с четырьмя своими женами — разве они не поводили глазами? В комнате которой из его жен Иву предстояло ночевать? Той, что в черной шляпе, с презрительной, всезнающей усмешкой на губах?

Но Ансиолы в галерее не было — этой покинутой невесты: никто не осмелился написать ее портрет. А вот еще красивая дама, очень похожая на Феодору. Что же, в этом нет ничего удивительного, ведь это ее прародительница. Были еще портреты двух братьев, обезглавленных турками в Мохаче. Обо всех этих людях ему рассказывала княгиня, но это было при свете дня.

Ив с облегчением вздохнул, когда они подошли к небольшой двери, ведущей из галереи.

Сможет ли он рано утром найти выход из лабиринта этих комнат?

Но ведь с ним будет Никола, так что нет нужды беспокоиться об этом.

Только бы им выбраться отсюда!

Наконец они подошли к двери его комнаты.

Внезапно он задрожал. Что было там внутри, так напугавшее его?

В комнате никого не было.

Эта комната была не слишком большой. Большую часть комнаты занимала кровать с балдахином и резными черными ножками. Стены здесь, как и в других комнатах, были завешены коврами, на этот раз с изображением охоты. Поскольку Ив был равнодушен к животным, изображение кровавых сцен его не тронуло.

Нет, его испугала болезненная атмосфера этой комнаты. Запах, застоявшийся воздух или еще что-то? Он не мог этого определить.

— Здесь вы найдете все, что вам нужно, — проворковала Феодора, делая последнюю отчаянную попытку расположить его к себе. По крайней мере, так показалось Иву, уставшему от ее недвусмысленных приставаний.

«Все напрасно, красавица, — думал он, — я выбрал не тебя, тебе следует понять это!»

  13