Последние отзывы

  27  

И никто из сородичей, не пожелавших покинуть Староземье, больше никогда не слышал о них. Нашли ли они свое счастье, или сгинули в бездонных пучинах Океана? Судьба ушедших так и осталась тайной.

— …Судьба их оставалась тайной, — закончил свой рассказ Аолен.

— Да! — Хельги передернул плечами, будто от холода. — Печальная история. Особенно когда знаешь, чем она окончилась.

Июль, девятый день после бури.

Вчера мы увидели землю. Вернее, и не землю даже, а туман. И не увидели, а увидел. Аолен. Из-за своей ужасной привычки вставать с первыми лучами солнца. Встал и заметил на южном горизонте большое облако тумана, прямо над водой. И понял, что там земля. Вообще-то близость суши мы заподозрили еще накануне, когда в воде стали появляться пучки зеленой травы, непохожей на обычные водоросли. Но если бы не Аолен — непременно бы ее проворонили, и, наверное, оно было бы к лучшему. По крайней мере, для него самого.

Но тогда мы, конечно, обрадовались. Все прыгали, орали, разбудили меня, и я не стал злиться, что ни свет ни заря… Мы не знали, остров это или искомый континент, но нам было все равно, лишь бы ступить на твердую почву. Очень скоро мы на нее ступили…

Но прежде Хельги некоторое время изучал новую землю через астрал и наконец пришел к однозначному выводу: остров. Но очень большой, не меньше Сильфхейма, и весь пропитан магией, очень похожей на эльфийскую.

Отыскав удобную бухту, путешественники причалили к берегу.

Остров был обитаем — это сразу бросалось в глаза. На отвесной прибрежной скале, на идеально гладкой поверхности, явно обработанной вручную, особыми эльфийскими рунами, заметно отличающимися от обычных, староземских, была выбита надпись: «Здесь есть наш последний приют», — так ее перевел Аолен.

— Не «последний», а «вечный», — поправила Меридит. — Ты трактуешь по-современному, а надпись сделана пятьсот лет назад. Смотри — вон дата!

— Верно, — согласился эльф немного смущенно. — Вечный. — И взглянул на дису с уважением.

Хельги поморщился.

— В любом случае, звучит невесело. Наводит на мысли о кладбище.

— У эльфов не бывает кладбищ, — успокоил Аолен. — Наши тела сливаются с природой.

— Это обнадеживает, — кивнул демон-убийца. Несмотря на печальную надпись, сам остров выглядел восхитительно. Трава была зеленой и свежей, ручьи, сбегающие в океан по каменистым руслам, — пресными, а неизвестной породы хвойные деревья — гордыми, величественными и огромными, почти как легендарные эльфийские коэлны. Хельги взглянул через астрал и увидел кружевные скопления белых сияющих нитей — все деревья на острове были магически измененными.

— Точно, без эльфов не обошлось, — изрек он многозначительно. — Идемте, поищем. Может, мы их найдем, может, они нас… Так или иначе, попросим у них еды. А то не знаю, как мы прокормим нашего судового! Запасы прямо тают!

— Нашел крайнего! — фыркнула Энка.

Бросать драккар на берегу без присмотра все-таки побоялись. Стали тянуть жребий, кому сторожить. Выпало Орвуду и Улль-Бриану.

— Третьего давайте! — рассердился гном. — Случись что — какой мне прок от Улля?

— У тебя еще судовой останется! — напомнила сильфида ехидно.

— А-а! Ну конечно! Уж с ним-то мы всех врагов одолеем!

Третьим остался Рагнар. Уж как он, бедный, огорчился! А между тем только в этом и было его спасение…

Условились, что разведчики будут идти в глубь острова целый день (если только эльфы не встретятся раньше), заночуют в лесу и назавтра вернутся обратно. На всякий случай Хельги крепко привязал к Ферниру, на носу драккара, свое левое ухо.

Скоро путешественники углубились в чащу.

Ах, какой же это был лес! Чистый, будто ухоженный парк, светлый — весь в солнечных бликах. Аолен шагал — и сердце его трепетало от радости слияния с природой, чувства, в полной мере свойственного, пожалуй, одним лишь эльфам. Редким людям и нелюдям доступно испытать подобное блаженство хоть раз в жизни…

Все здесь напоминало ему о далеком родном доме — и мягкая, как сехальский шелк, трава, и зеленые островки нежнейшего мха, и мощные, в несколько обхватов, янтарно-теплые стволы могучих дерев. Звенели птичьи голоса, воздух был наполнен густыми запахами молодой хвои и свежей смолы. Грибы, на радость Ильзе, высовывали из мхов свои блестящие шляпки, ягоды светились на невысоких кустах синими и красными фонариками, папоротники подрагивали своими зелеными перышками. Ветра не было совершенно — ни малейшее его дуновение не проникало под зеленые своды. И солнце пробивалось сквозь высокие кроны косыми лучами, наполняя пространство особым, торжественным светом, будто в храме лесного божества…

  27