Последние отзывы

  25  

Несмотря на то, что она этого не хотела, ее мысли обратились к сну, который приснился ей во вторую ночь ее пребывания на хуторе. Ее фантазия заработала. Что, если бы она не проснулась — что бы тогда случилось? Почему во сне это был не Хемминг? Почему это был человекозверь, разбудивший дремавшую в ней женственность? Она хотела, чтобы это был молодой привлекательный Хемминг. Она бы хотела этого! Если бы ей еще раз приснился этот сон, но с другими… Она едва решалась произнести про себя это слово. С другим… любовником? Сразу, как только она так подумала, по ее телу разлилась горячая волна. Но образ Хемминга поблек. Это был не он, тот, кого она видела, Силье уткнулась лицом в подушку и застонала от отчаяния и безысходности.

Первое, что она почувствовала, проснувшись утром, было облегчение с ногой. Боль и жжение уменьшились. А рядом в своей постели лежала проснувшаяся Суль. Она хотела встать.

— Нет, дружок, — сказала Силье. — Сегодня ты еще должна побыть в постели. Так легко это не проходит. Но я буду с тобой целый день.

Она заметила, что постепенно меняет свое отношение к горам. Несколько раз она бросала на них взгляд, полный ожидания, словно надеялась на то, что фантастические фигуры во главе с их предводителем поднимутся над выветренными горными массивами. Потом ей становилось стыдно за то, что она вела себя как ребенок.

Несколько дней спустя Суль была уже вне опасности, и Силье смогла возобновить свою работу в церкви. Теперь она работала вместе с Бенедиктом, но не получила разрешения расписывать фигуры людей.

— Никто не знает, что ты можешь преподнести, — сказал Бенедикт.

После того как они напряженно поработали какое-то время, Силье не выдержала:

— У него масса медицинских знаний, не правда ли?

Бенедикт сразу понял, кого она имела в виду.

— Да, уж это так, — отвечал он сверху, из-под крыши.

— Почему же он известен больше не из-за своих знаний?

— Они являются только чем-то вроде сказки.

— Потому что он должен скрываться?

— Наверное, это так. Он показывается крайне редко. Я видел его лишь несколько раз за всю мою жизнь, но, кажется, он испытывает ко мне своего рода доверие. Странно, что сейчас он показывается так часто. Но для этого, видимо, есть причины…

— А сколько ему лет?

— У него может быть любой возраст. В зависимости от того, чего он сам хочет в данный момент.

— Он приходил туда в церковь, он мне сказал.

— Да. Он спросил, все ли хорошо в доме, и тогда я рассказал о девочке. Тогда он поехал со мной.

Бенедикт помедлил минуту.

— Он проявляет к тебе благосклонность, Силье, — сказал он решительным тоном. — Ты должна быть за это очень благодарна — и быть с этим очень осторожной.

— Почему?

— Не задавай мне таких трудных вопросов, — рассердился он.

— Я очень хочу это знать, — сказала она спокойным тоном.

— Тьфу! — произнес Бенедикт и, задев рукой, опрокинул краску на каменный пол. — Вытри это, Силье. Тьфу!… Я, во всяком случае, не хочу стать его недругом. Ты учишься балансировать на натянутом канате.

— Его недруги — подручные фогда, — улыбнулась она, не понимая его намека. — Они, верно, почувствовали его гнев.

— Да, — подтвердил Бенедикт с отсутствующим видом. — Да, наверное, это так и было.

Во внутренних покоях аристократического особняка, находившегося в Тронхейме, лежала Шарлотта Мейден. Она не смыкала глаз пятую ночь подряд. Лишь на рассвете ей удалось немного задремать, но ее сон был беспокоен и полон кошмаров. Ее сердце словно окаменело, глаза были сухими. Она смотрела в пустоту, Комната освещалась восковой свечой, Шарлотта теперь постоянно боялась темноты. В комнате была знакомая и любимая старинная мебель, но она словно ничего не видела. Шкаф в углу с французской резьбой, элегантные стулья, вызывавшие у нее всегда мысли о Лойоле и испанской инквизиции, красивые платья… Все это было словно не здесь. Ближе к весне воздух станет теплее, думала она. Весна придет скоро, после Рождества, и все станет тогда гораздо лучше. Никто не будет мерзнуть.

Родители были очень обеспокоены ее поведением. Они ее больше не понимали. Не понимали ее раздраженность, ее нежелание выехать из города, чтобы вдохнуть свежего деревенского воздуха или нанести визит родне и друзьям в их больших усадьбах. Непонятна ее несдержанность, когда им нанесла визит ее старшая сестра с маленькими детьми. Казалось, что дети безгранично ее раздражали. Она закрывалась в своей комнате и отказывалась выходить, покуда гости были в доме. Такие вздорные причуды появились у Шарлотты, которая всегда была радостной и оживленной. Младший ребенок, она всегда была беззаботной, немного легкомысленной, находчивой в разговоре, может быть, немного поверхностной, но беседовать с ней было всегда приятно. В ее обществе все были в хорошем настроении, хотя она была не из тех, у кого привлекательная внешность. Но теперь… Впрочем, она была сама не своя уже давно, более чем полгода. Такая напряженная и странная. Но теперь она стала совсем невозможной!

  25