Последние отзывы

  25  

Голова Викки моталась взад и вперед; она всхлипывала все громче и громче:

— Нет! Нет! Я следующая! Я следующая!

Внезапно она широко раскрыла глаза, словно вышла из транса. Она задыхалась. Потом резко повернула голову.

Картина, висящая на стене, мелко дрожала.

К ней присоединилось зеркало в бамбуковой раме, потом — флакончики с духами и тюбики с губной помадой на комоде. С треском, как попкорн, со стойки попадали украшения. Дробный звук становился все громче. С вешалки упала соломенная шляпка. С зеркала дождем посыпались фотографии. Кассеты и диски полетели с полок и разложились на полу, как розданные в начале партии игральные карты.

Вскочила Мередит, потом, сжав кулаки, — Мэтт.

— Сделайте что-нибудь! Сделайте что-нибудь! — пронзительно кричала Викки.

Но дрожь не прекращалась. Мэтт и Мередит озирались по сторонам и видели, как все больше и больше предметов пускается в пляс. Все, что можно было сдвинуть с места, вибрировало, дрожало, дергалось. В комнате как будто бушевало землетрясение.

— Хватит! Хватит! — кричала Викки, закрыв уши руками.

Прямо над домом, как взрыв, грохнул гром.

Бонни подпрыгнула от страха, когда небо рассек зигзаг молнии. Она инстинктивно ухватилась за что-то руками. И ровно в ту же секунду, когда сверкнула молния, висевший на стене комнаты постер словно разрезало по диагонали невидимым ножом. Бонни подавила крик ужаса и крепче сжала пальцы.

А потом в одно мгновение все прекратилось. Как будто кто-то выключил рубильник.

В комнате стало тихо. Медленно покачивалась бахрома торшера. Постер свернулся двумя маленькими рулончиками. Викки медленно опустила руки.

Мэтт и Мередит потрясенно озирались по сторонам.

Бонни зажмурилась и пробормотала что-то вроде молитвы. И лишь снова открыв глаза, она увидела, за что схватилась. Под пальцами у нее была мягкая и холодная кожаная куртка. Рукав Дамона.

Он не отстранился от нее, он вообще не шевелился. Чуть наклонившись вперед и прищурившись, он внимательно оглядывал комнату.

— Посмотрите на зеркало, — сказал он.

Все послушались. Бонни задохнулась и снова с силой сжала пальцы. Она не заметила, когда именно это появилось, но понимала: когда в комнате творилось безумие.

На зеркале в бамбуковой раме были три слова, написанные коралловой губной помадой Викки.

Спокойной ночи, милая.

— Господи, — прошептала Бонни.

Стефан повернулся и посмотрел на Викки. «Как он вдруг изменился, — подумала Бонни, — он двигается непринужденно, но внутренне собранно, как воин, узнавший о предстоящей битве. Или как дуэлянт, только что получивший вызов».

Стефан достал из заднего кармана какой-то сверток и развернул его. Там оказались веточки с длинными зелеными листьями и лиловыми цветочками.

— Это вербена. Свежая вербена, — сказал он тихо, ровным и настойчивым голосом. — Я нарвал ее неподалеку от Флоренции; сейчас она там в цвету. — Он взял руку Викки и вложил в нее сверток. — Я хочу, чтобы ты всегда держала ее при себе. Разложи понемножку в каждой комнате, а если получится, то спрячь в одежду родителей, чтобы она была и у них. Если у тебя будет вербена, он никогда не сможет завладеть твоим разумом. Он может напугать тебя, Викки, но не заставит тебя сделать что-нибудь — например, открыть для него окно или дверь. И еще одно, Викки. Это очень важно.

Викки дрожала, ее лицо сморщилось. Стефан взял обе ее руки в свои, заставив смотреть ему в глаза, и продолжал говорить, медленно и с расстановкой:

— Если я правильно понимаю, Викки, он не сможет войти в дом, если ты ему не разрешишь. Поговори с родителями. Скажи им, что очень важно, чтобы они не впускали в дом посторонних. Впрочем, я сам могу внушить им это прямо сейчас. — Он бросил взгляд на Дамона, который пожал плечами и кивнул с таким видом, словно его от чего-то отвлекли. Бонни отпустила рукав его куртки.

Викки склонилась к вербене.

— Он все равно придет, — сказала она тихо, но с такой уверенностью, что от ее слов повеяло жутью.

— Нет, Викки. Послушай меня. С этого момента мы будем наблюдать за домом. Мы будем его караулить.

— Это не имеет значения, — сказала Викки. — Вам его не остановить. — Она начала смеяться и плакать одновременно.

— И все-таки мы попробуем, — сказал Стефан. Он посмотрел на Мередит и Мэтта, и те кивнули. — Отлично. Больше ты ни на секунду не останешься одна. Как минимум один из нас все время будет присматривать за тобой с улицы.

  25