Глава 7

МАФИЯ КАПУТ!

Вернувшись с места преступления, Альберт Степанович Потрошилов ушел в себя. И там затих. Руки привычно занимались канцелярской работой. Но умом сыщик был далеко, где-то в заляпанной кровью квартире. Карман жег блокнот с расчетами и обмерами. Дедукция настырно требовала выхода, но обстановка в отделении милиции не располагала к мыслительному процессу. Чем больше он думал, тем хуже у него получалось. На девять десятых пребывая в своем внутреннем мире, Альберт Степанович сдал дежурство и отправился домой.

Мама сразу догадалась, что Алик взял след крупной дичи. Отрешенный вид, блуждающий взгляд и разложенный на кухонном столе блокнот специального назначения подсказали Валентине Петровне ответ. Стоило вчитаться в первые же слова: «Расстояние между трупами — два метра семьдесят сантиметров», — как из глубин и материнского сердца вырвалось:

— Новое дело?!

Не отрывая глаз от расчетов, Алик взял бутерброд вместе с подложенной салфеткой и откусил.

— Хорошо, хорошо, ма. Обязательно...

Валентина Петровна с пониманием посмотрела на исчезающую во рту сына бумагу. В последний момент она все-таки спасла остатки салфетки от поедания. Никак не среагировав на очищение бутерброда от чуждых элементов, Потрошилов ткнул вилкой в пустую тарелку. Покачав головой, мама вышла из кухни.

К полуночи натруженный мозг наконец разродился выводами. С очередной затяжкой из мундштука любимой трубки было высосано решение: НАРКОТИКИ! Все встало на свои места. Разумеется, чернокожий — наркокурьер! Разрез во весь живот легко объясним. В желудке находился героин! О таком способе перевозки известно каждому...

Опять наркомафия! Сталкиваться с ней Алику уже приходилось. Во всяком случае, ему так казалось. Мотнув взъерошенной головой, он отогнал воспоминания. Итак, наркотики в желудке. Сыщик кинулся к телефону и набрал номер больницы.

— Дежурный врач, слушаю вас.

— Капитан Потрошилов, сто восьмое отделение милиции. Меня интересует поступивший вчера с ножевым ранением Мананга О. П...

— Негр? — спросили на том конце провода.

— Ну... да. Африканец, — политкорректно уточнил Альберт Степанович.

— Ранение живота. Состояние средней тяжести. Прооперирован.

— А желудок поврежден?

— Нет, — в голосе собеседника слышалось нетерпение.

Положив трубку, Потрошилов засуетился. Раз до наркотика мафии добраться не удалось, значит, попытка может повториться в любой момент! Способность мыслить логически удержала от неверных шагов. Проявляя недюжинное здравомыслие, Алик не стал среди ночи будить начальство, объяснять необходимость охраны наркокурьера и требовать круглосуточный пост.

— Если не ты — то кто?! — воззвал его собственный внутренний голос.

— Если никто — то я! — воинственно откликнулся Альберт Степанович.

Он поймал такси и лично поехал больницу На ходу показав дежурной сестре удостоверение, Потрошилов уверенно направился к лечебным отделениям. По черной лестнице он поднялся на второй этаж. В узком захламленном коридоре было сумрачно и безлюдно. Над дверью со стеклянным окном светился плафон. Полустертая надпись под ним гласила: «Отделение реанимации». От волнения сердце отчаянно билось где-то в районе горла. Приникнув к окошку, оперативник пристально вгляделся. Худшие опасения не оправдались. Наркомафия уступала ему в скорости. На одной из четырех занятых коек лежал Мананга Оливейра Перес. Черная кудрявая голова повернулась на подушке. От облегчения у Алика подогнулись колени. Он успел. Мафия опоздала. Осталось лишь продержаться до утра. Даже ценой жизни... Чьей-нибудь.

Подтащив стул к двери отделения, капитан Потрошилов заступил на опасное дежурство. Он был готов к бою. Натянутые до предела нервы звенели как струны... Поэтому спалось ему неважно. Правда, никто не беспокоил. Утром выяснилось почему. Вход под полустертой надписью был запасным. Санитарка в некогда белом, а теперь желто-коричневом халате обнаружила гору окурков в углу и помятого сонного мужика на стуле. Обе находки ее не обрадовали.

— Япона мать! Третью пепельницу ставлю — и все без толку! А ты милок, что тут ошиваесся?

Спросонья Алик вскочил и запаниковал. Подозрительно уставившись на бабульку со шваброй, он понял — это не киллер. Потрошилов вытащил удостоверение и кивнул:

— Я из милиции, охраняю дверь.

— Чего ее охранять-то? Она уж года два, как забита.

  25