Последние отзывы

  138  

– Нет! Не говорите так! Я любил Кипрос, но... Халед и его сыновья – все равно что ветер в пустыне: могут скрыться, не оставив ни малейшего следа... Я знаю, что они люди алчные и жестокие, но...

– Но, пока вы хорошо им платили, они верно служили вам? Вот только именно этим людям ваша подруга «Хилари» передала Лизу, мою жену? В таком случае, если хотите, чтобы я вам верил, скажите мне, куда они ее увели. А если не скажете и если с ней случится несчастье, я буду считать, что вы в этом виноваты, и клянусь честью своего рода, что убью вас!

– Успокойтесь, сэр! – перебил его Хардинг. – Не следовало бы высказываться в таком роде в моем присутствии!

– Знали бы вы, до чего мне это безразлично! Если я не найду Лизу живой, у меня больше не останется никакого смысла в жизни, кроме мести!

Персиваль Кларк пристально поглядел в глаза Морозини, потом, обернувшись к стоявшей рядом с ним молодой женщине, попросил:

– Хилари, скажите ему, где она! Ее смерть никакой пользы вам не принесет. Я очень огорчен тем, что с вами приключилось, потому что вас сейчас арестуют, но я позабочусь о том, чтобы найти для вас самого лучшего адвоката...

Внезапно в глазах молодой женщины вспыхнул неукротимый гнев.

– Вам самому понадобится хороший адвокат! Вы что же думаете, если меня будут судить, то я стану молчать? Я-то никого не убивала, потому что я всегда всего лишь действовала по вашим указаниям, и у меня на руках нет крови, а вы теперь, когда все открылось, изображаете из себя Понтия Пилата! Умываете руки, свалив все на меня? Ну, нет, я на это не согласна!

– Согласны вы или нет, – заорал Альдо, окончательно потерявший контроль над собой, – мне до этого дела нет. Я хочу знать, где моя жена!

Хилари, внезапно утратив всякое высокомерие, посмотрела на этого доведенного до отчаяния человека с выражением, которое можно было бы даже счесть за сочувствие.

– Понятия не имею! – вздохнула она. – И очень прошу вас мне поверить. Сыновья Халеда должны были отвезти ее в надежное место и держать там до тех пор, пока я не окажусь за пределами страны. Сэр Перси должен был известить их об этом. Но им было приказано не причинять ей никакого вреда...

– Не причинять ей вреда? – с горечью переспросил Альдо. – Вы, наверное, ничего не знаете о том, как эти же самые люди убили набатеянку Кипрос, несмотря на то что она была дочерью их хозяина?

Но молодая женщина не успела ответить. Заметив, что охранявшие его полицейские с живейшим интересом прислушиваются к спору, Эзекиель выбежал на террасу и, опершись на перила руками, закованными в наручники, выпрыгнул в сад...

– Бегите за ним, стадо идиотов! – взревел капитан и, подбежав к перилам, стал судорожно обшаривать взглядом темноту ночи, ставшую еще более непроницаемой оттого, что луна теперь скрылась за тучами. – И приведите его назад, или вам не поздоровится!

Трое полицейских, в свою очередь перепрыгнув через перила, тоже растворились в ночи, но их начальник, взбешенный этим внезапным побегом, никак не мог успокоиться. Вернувшись в библиотеку, которая теперь казалась ему ненадежной и опасной территорией, он попытался обрести более твердую почву под ногами.

– Ну все, с меня хватит! – заявил он. – Ваши истории становятся все более запутанными, и я намерен со всем этим покончить. Мисс, вы арестованы именем короля, а остальные пойдут со мной... чтобы я мог допросить их в моем кабинете...

– Вы и меня собираетесь арестовать? – поинтересовался сэр Перси.

Офицер несколько мгновений задумчиво разглядывал парализованного старика.

– Вас пока нет, но вы должны, сэр, оставаться в моем распоряжении... И, возможно, вам следует позаботиться о том, чтобы найти для себя адвоката.

– Здесь? Но я здесь ни одного приличного адвоката не знаю...

– Тем не менее вы находили, что для меня они достаточно хороши? – с горечью заметила молодая женщина. – И вы еще говорили, будто любите меня?

– Я говорил правду, и мне кажется, что и сейчас ничего не изменилось. Вы ведь тоже так говорили, и тем не менее, как только дела пошли не так гладко, как предполагалось, вы немедленно стали выступать против меня?

– Милый мой, – со смехом ответила она, – думаю, пора вам наконец кое-что узнать. У нас с вами было несколько довольно приятных моментов, и вы хорошо платили мне за те штучки, которые я вам приносила. Вот и вся правда обо мне, потому что, если хотите знать, в жизни я люблю всего две вещи: драгоценности и деньги. Такая любовь требует очень многого и оставляет очень мало места для всего остального. Князь Морозини мог бы вам это объяснить не хуже меня самой...

  138