Последние отзывы

  34  

— Ты забыла о моменте нападения.

Я услышала, как Корай с пола скрипнул зубами и благополучно заткнулась. Безумно боялась, что что-то упустила в своем доверии к Иекшару. Они инопланетные создания. О чем я думала?

Муж осторожно взял меня за талию и коротко кинул.

— Иди, Корай.

Мужчина, не поднимая головы, встал и удалился.

Иекшар повел меня по коридорам. Я послушно шла, пребывая в каком-то неясном ступоре. Что со мной? То ли пережитый шок сказался, то ли безумно страшно было разочароваться в муже, которого возвела на пьедестал. Оказавшись в каюте, Иекшар отпустил меня, сел на кровать и тихо произнес.

— Говори.

Садиться не хотелось. Я послушно затараторила, спеша поскорее пережить этот момент. Его лицо оставалось невозмутимым… почти.

— …Понимаешь, я не имела ни малейшего понятия, что тут может быть опасно. Я думала, ты мне не доверяешь, думаешь, что я сбегу или что-то вроде того, вот и улизнула на пару минут… Я же собиралась сразу вернуться. Иекшар, пожалуйста, не смотри на меня так.

— Как?

— Вот так. Ты меня пугаешь. И после того, что ты сделал с этим мятежником, и то, как повел себя Корай… мне страшно.

Я непроизвольно сделала шаг назад. Иекшар поспешно поднялся, газа его потеплели, он обнял меня и окинул тем ласковым и нежным взглядом, который я успела полюбить.

— Какой же я идиот! — Второй раз это от него слышу. — Милая, хорошая, пожалуйста, не обращай внимания. Я порой совсем забываю, что ты человек. Когда мы злимся, мы непроизвольно оказываем влияние на вашу психику. Это происходит само собой. Но это не значит, что я могу кому бы то ни было, а тем более тебе, причинить вред.

На глаза стали наворачиваться не прошенные слезы, я закрыла их и прижалась к Иекшару. Как хорошо!

— А Корай?

— Что с ним?

— Почему он так… ну… перед тобой…

— Он провинился. Потерял мое доверие.

— А если ты ничего ему не сделаешь, почему лбом об пол то?

— Потому что мое доверие потерять — это… плохо.

— Не понимаю.

— Честно говоря, я твоего непонимания тоже не понимаю.

Я засмеялась тавтологии. Он осторожно стер слезы с моих щек, все-таки скатились предатели.

— Больше никогда нас не пугайся, и больше никогда меня так не пугай!

— Не буду. А расскажи, что я еще не знаю.

— Даже, честно говоря, не представляю.

— Ну, например, вот так… бывает только когда вы злитесь? А еще Тагеки сказал, что людям надо вас бояться, а тебя в особенности, почему?

Иекшар отступил от меня на несколько шагов и рассеянно провел рукой по волосам. Усмехнулся, уставился в пол.

— Кому-то надо поменьше говорить. Нет. Я могу влиять на тебя не только, когда злюсь, а вообще всегда, когда испытываю достаточно сильные эмоции. — Мне показалось или я икнула? — Другое дело, что умею контролировать свои эмоции и не стал бы так поступать с тобой. В медблоке я забыл, что ты иной расы, допрашивал осведомителя и не применял контроль.

Я внимательно смотрела на Иекшара. Мне хотелось знать ответ и на второй вопрос, но давить я не могла. Он немного помедлил, потом продолжил уже тише.

— Что касается замечания Тагеки, это связано с моим возрастом и положением.

Такс.

— И что с твоим возрастом и положением?

— Я один из тринадцати.

Сказал так, будто мне это должно о чем-нибудь говорить. Я состроила лицо умного валенка. Да хоть семнадцати!

Иекшар засмеялся искренне, счастливо. Ну вот настроение человеку подняла!

— Ты не знаешь, да?

Я отрицательно мотнула головой и скрестила руки на груди.

— На Сиросэкаи два народа: воды и суши. Ваши спецслужбы это знают. А вот в школе видно не преподают. Команда "Хвостатой звезды" принадлежит народу суши. Наша столица Шутаку. Народом управляют три ступени мудрых. На верхней ступени всего тринадцать сиросэкайи…

Елки зеленые! Это я типа не просто замуж вышла, а за высокодолжностное лицо?

Иекшар скорчил несчастно извиняющуюся физиономию.

— И еще… если считать земным времяисчислением, то мне пятьдесят три года. А чем мы старше, тем сильнее.

Вот теперь добил. Я осторожно нащупала стульчик и аккуратно присела на краешек.

А перед свадьбой сказать не мог? Я возмущенно взглянула на Иекшара, потом сообразила и махнула на него рукой. Как же он сказал бы, если и не подозревал, что я перед лицом ихнего закону скажу "да". Я то, наивная, на глаз прикинула лет тридцать максимум. Из груди вырвался не прошенный вздох.

  34