очень нудно 
428 
— Я скажу вам, если пообещаете хранить тайну. Потому что, если вы кому-нибудь расскажете, могут возникнуть большие сложности.
— Обещаю.
— Кэлен не умерла.
Госпожа Сандерхолт тупо уставилась на него.
— Похоже, с тобой дело обстоит гораздо хуже, чем я полагала. Ричард, я собственными глазами видела…
— Я знаю, что вы видели. Волшебник, которого вы видели, — мой дед. Он наложил чары, чтобы все поверили, что ее казнили. С тем, чтобы избежать погони и спокойно уйти из города. Она жива и здорова.
Госпожа Сандерхолт кинулась ему на шею.
— Ой, слава добрым духам!
— Безусловно, — ухмыльнулся Ричард.
Прихватив миску с супом, Ричард вышел на улицу полюбоваться рассветом. Он был слишком счастлив, чтобы сидеть в четырех стенах. Устроившись на широкой ступеньке, он оглядел великолепный дворец. Башни, шпили, крыши сверкали в ранних солнечных лучах.
Уплетая суп, Ричард смотрел на ближайшую горгулью, здоровенную скульптуру, поддерживаемую тонкими колоннами. Розовые облака позади горгульи начали светлеть, и гротескный грубый силуэт был четко виден.
Ричард сунул в рот очередную ложку супа, и тут ему показалось, что горгулья глубоко вздохнула. Поставив миску на землю, Ричард поднялся на ноги, не спуская глаз с темной фигуры. Горгулья опять пошевелилась, чуть повернувшись.
— Гратч! Гратч, это ты?!
Фигура не двигалась. Может, это всего лишь игра воображения? Ричард широко раскинул руки.
— Гратч! Прости меня, пожалуйста, если это ты! Гратч, я соскучился по тебе!
Мгновение ничего не происходило, затем широкие крылья распахнулись. Фигура придвинулась к краю крыши и спланировала вниз. Взмахнув крыльями, огромный гар приземлился на ступеньки чуть поодаль.
— Гратч! Ох, Гратч, я так без тебя скучал! — Гар глядел на Ричарда сверкающими зелеными глазами. — Не знаю, поймешь ли ты меня, но я вовсе не имел в виду то, что наговорил тебе тогда. Я просто старался спасти тебе жизнь. Пожалуйста, прости меня! Ричард любит Гратча.
Крылья гара свернулись, облачко пара вырвалось сквозь длинные клыки. Уши встали торчком.
— Грааатч люююб Рааач-ааарг.
Гар кинулся в объятия Ричарда, сбив его с ног. Ричард обнял мохнатого зверя, а Гратч обхватил его лапами и крыльями. Они гладили друг друга по спине и улыбались каждый по-своему.
Когда они наконец успокоились и сели, Гратч наклонился и с любопытством заглянул Ричарду в лицо. Большим черным когтем он осторожно погладил юноше щеку.
Коснувшись своего гладкого подбородка, Ричард улыбнулся:
— Нету. Я больше не буду носить бороду.
Нос Гратча сморщился от отвращения, и гар издал недовольный горловой звук.
— Ничего, привыкнешь! — засмеялся Ричард.
Они мирно сидели рядом в лучах утренней зари.
— А ты знаешь, Гратч, что я волшебник?
Гратч издал звук, означающий смех, и недоверчиво нахмурился. Ричард не имел ни малейшего представления, откуда гару известно, что такое волшебник. Гратч постоянно изумлял его своими познаниями и тем, что способен понять.
— Нет, правда. Я волшебник. Вот, я тебе сейчас покажу. Сотворю огонь.
Ричард повернул руку ладонью вверх и призвал силу. Но, как ни старался, ничего не вышло. Ни единой искорки. Ричард вздохнул, а Гратч забулькал от смеха, сотрясая крыльями.
И тут он внезапно вспомнил слова, сказанные Денной. Он тогда спросил ее, как ему удалось совершить то, что он сделал в Саду Жизни. Она поглядела на него, и в ее глазах была глубина и покой, а потом улыбнулась и ответила: «Гордись тем, что сделал правильный выбор, Ричард. Выбор, который позволил произойти тому, что должно. Но да не поселится в твоем сердце гордыня от мысли, будто все сделал ты один».
Ричард подумал, а где, собственно, граница? Однако он понял, что ему еще многому нужно научиться, прежде чем он станет настоящим чародеем. Он даже не был уверен, что хочет им стать, но теперь смирился с тем, кто он есть на самом деле — тот, кто рожден с даром, тот, кто рожден быть камнем, брошенным в пруд. Сын Даркена Рала, имевший счастье вырасти с любившими его людьми. Ричард ощутил локтем рукоять меча. Этот меч был создан для него.
Он — Искатель. Настоящий Искатель.
Мысли Ричарда снова обратились к призраку той, что после смерти принесла ему больше счастья, чем доставила боли при жизни. Он был рад, что Денна обрела покой. Ничего другого он не мог бы пожелать ей. Ей, которую любил.
428 
