53 
– Вот еще! – взъерошился вор. – Ему ж тепло, сам сказал.
– Ничего ему не тепло, вон вся спина в гусиной коже!
– Пусть сам попросит. – Жар демонстративно застегнулся под самое горло.
– Успокойся, я твою вонючую рубашку и так не надену. – Альк шевельнул лопатками, пытаясь согнать предательские мурашки.
– Давай я тебе свою отдам, а сама Жарову возьму, – настаивала девушка. Не то чтобы она так радела о здоровье белокосого, но подозревала, что простуженный Альк будет еще гадостнее Алька здорового. Впрочем, главное, что бросать Рыску с Жаром он вроде не собирался. Девушка сама не понимала, на кой ей сдалась компания саврянина, но при всей Альковой непредсказуемости с ним было спокойнее. Пусть белокосый постоянно втравливал их в неприятности, но вытаскивал из них тоже он. Главное – подловить момент, когда первое и второе уравновесятся, и тогда уж расстаться навек!
Жару Рыскино предложение совсем не понравилось. Ясно, что оставить подружку нагишом он не сможет и придется раздеваться. Насмешливый взгляд саврянина поверх Рыскиной головы заставил вора стиснуть кулаки – похоже, Альк готов был согласиться, даже если и вправду не мерз. Но ответить не успел. Позади раздался приближающийся скрип, громкие веселые голоса, щелканье кнута и низкое, гортанное мыканье волов. Рыска и Жар машинально сдвинулись к обочине, Альк остался стоять, развернувшись лицом к двум приближающимся возам.
– Ну чего дорогу загородил, белокосый? – остановив волов, спокойно, но без особой приязни осведомился вожак, крупный мужчина в соломенной шляпе и ярко-зеленой рубахе, правивший первой упряжкой. На каждой телеге лежало несколько мешков и сидело по пять человек, все как на подбор: рослые, широкоплечие, бородатые, с толстопалыми мозолистыми руками.
– Подвези до Рогатки, добрый человек, – ровно сказал Альк, глядя вожаку в глаза. Тот так же уверенно и неспешно оценил саврянина, потом его компанию и лениво поинтересовался:
– А что нам с того будет?
– Охрана, – коротко ответил саврянин. – Путь долгий, лес глухой. Мало ли.
Мужики переглянулись – и обидно захохотали.
– Поди лучше к разбойникам наймись, от нас защищать, – посоветовал вожак, наклоняясь вбок и поднимая здоровенный топор на длинной изогнутой рукоятке.
Прочие мужики не остались в долгу, и обе телеги ощетинились лезвиями, как огромные стальные ежи. «Можно таких в сказку запустить, – машинально подумала Рыска. – А герою тогда копье надо, длинное и тонкое».
– Мы – потомственные лесорубы, – пояснил вожак. – К Хольгиному Пупу лес валить едем, тсарский подряд. Пшел с дороги, белокосый!
Рыска, не дожидаясь Алькова ответа, вцепилась ему в руку с одной стороны, Жар – с другой. Тело саврянина напряглось как струна, но вырываться он не стал. Лишь презрительно бросил:
– На кой вам топоры-то? Боднули разок, дерево и упало.
Мужики заворчали, как стадо разбуженных медведей. Один, самый обидчивый, даже привстал, собираясь перекинуть ногу через борт:
– Щас я эту крысу двухвостую…
– Сиди, – одернул его вожак, снова берясь за вожжи. – Нашел с кем связываться. Х-хо, пошли!
Волы послушно налегли на ярмо. Троице пришло посторониться: заступать им путь было все равно что катящемуся с горы валуну. Только и осталось сердито и обиженно провожать лесорубов взглядом.
– Эй, девчонка! – неожиданно окликнул Рыску возница со второй телеги. – А это не ты, случаем, третьего дня сказку с помоста травила? Про сиротку?
– Я, – зарделась девушка и, повинуясь наитию, выпустила Алька и поспешила за лесорубами.
– Молодец, – одобрил возница. – Я чуть живот не надорвал слушаючи. Хотел даже монетку кинуть, да, пока стоял, какая-то сволочь кошель срезать успела!
Теперь «польщенно» потупился Жар.
– Что, правда та самая? – заинтересовался еще один мужик. – То-то гляжу – мордашка знакомая… Только тогда ты побойчее была, воробьем по помосту скакала!
Вожак тоже придержал волов и обернулся:
– Сказочница? – Взгляд лесоруба потеплел. – Хм… А вот сказочницу мы, может, и взяли бы. Дорога длинная, скучная…
– Так возьмите, дяденьки! – взмолилась обнадеженная девушка. – Я много еще всяких баек знаю! А вот он, – Рыска кивнула на Алька, – на гитаре играть умеет!
– Не умею, – огрызнулся саврянин, подходя, впрочем, поближе.
– Я же слышала!
– Ну тренькал в кормильне по пьяни… – нехотя, словно бы даже смущенно сознался Альк.
53 
