197 
– Не, – внезапно взыграла в Жаре «молельная» солидарность. – На черепицу ущербный, это точно, а так правильно все вещал, по книге.
– Вот именно. Умные люди пишут книги, а идиоты их толкуют.
* * *
Бревно было короткое и толстое, дубовое. Летописцы жития святого Трачнила расходились в его точном описании – упоминались и сосна, и ясень, и даже охапка хвороста[8] (из-за чего последователи проредили друг другу немало бород), – поэтому молец решил взять то, что Хольга ниспослала. Скорее всего бревно упустили мужики, что-то там строившие на ринтарской стороне выше по течению, но к ногам мольца, спустившегося попить воды (колодезная для истинного пророка не годилась!), его подвела несомненно Богиня.
Изобразив громом пораженного, молец пару щепок таращился на бревно, потом обернул к собравшейся на берегу толпе заросшее лицо с дико блестящими белками и убежденно объявил:
– Это знак свыше! Дабы убедить вас в истинности моих слов, я пересеку реку на этом бревне, как святой Трачнил!
Зрители потрясенно охнули, не зная, то ли восхищаться смельчаком, то ли бить его за святотатство.
Молец, не теряя времени, залез на бревно и добавил:
– Более того – я на нем же вернусь обратно!
– Даже если нет – все равно хорошее дело, – проворчал кто-то в толпе, вызвав волну смеха.
Ученики благоговейно оттолкнули бревно от берега и в ужасе зажмурились: пророк опасно зашатался на лишенном опоры кругляше. Однако сырое дерево глубоко сидело в воде, и молец сумел выровняться.
– Видите?! – торжествующе завопил он, потрясая верным посохом. – Хольга не оставила меня! Я чувствую, как Она смотрит на меня и улыбается, благословляя!
– А может, хохочет? – предположил тот же шутник.
Радоваться, впрочем, было рано: по всем летописям, бревно святого Трачнила чудесным образом поплыло наискось русла, против течения.
Бревно святого пророка стало кощунственно сносить вниз. Но потом молец сообразил, что Хольга ниспослала ему и посох – ибо в священной книге сказано: «Пользуйся всем, что есть у тебя в руках, ибо это Я в них вложила». Огласив сие и возблагодарив Богиню за предусмотрительность, пророк погрузил палку в воду и после нескольких оборотов на месте («Таланты подобны кладам: дабы явить их людям, надо изрядно поработать лопатой») сумел направить бревно в каноническом направлении.
Зрители оценили его усилия: многие попадали на колени. Некоторые горячо молились, другие просто глазели с открытыми ртами. Даже те неверы, что освистывали речи пророка, смутились и призадумались – может, этот безумец и впрямь одержим Хольгой, а не роготуном?
Увы, ждать мига истины предстояло долго: бревно двигалось правильно и неуклонно, но уж больно медленно. Люди заскучали, завертели головами, и первым завопил какой-то мальчишка:
– Эй, глядите! На Хольгином Пупе горит что-то!
* * *
Входов в пещеры было несколько, все на одной линии, будто щербатая улыбка мертвого, успевшего зарасти травой и кустами великана. В некоторые щели разве что ребенок протиснется, в другие на корове заехать можно. Но вторая красная лента, развевающаяся на макушке тонкой березки (согнули, привязали и отпустили), притягивала взгляд за полвешки. Когда спутники подъехали поближе, то увидели и белую стрелку на левой стене, указывающую в подземелье.
Альк вопросительно глянул на Крысолова. Тот с сожалением покачал головой.
– Почему? – изумился Жар.
– Устав запрещает. – Саврянин соскочил с коровы. Путник остался в седле, отпустил только поводья, чтобы нетопырь смог дотянуться до травы. – Слишком опасно.
– Ну я же как-то живу без дара, и ничего, – с обидой возразил Жар. Ишь хитренькие какие эти путники! Где соломки подстелить не могут, туда и не ходят. Сказать по правде, вор здорово рассчитывал на помощь Крысолова. Слишком хорошо помнил бой на жальнике, выиграть который Альку удалось только благодаря друзьям.
– Дело не в том, что там у нас нет дара. Проблема в том, что он есть тут, – спокойно возразил наставник. – Пока путник находится под дланью, его дар копится, как вода у плотины. И когда по выходе он попытается к нему прибегнуть… Лучше не рисковать. Ни собой, ни другими. Кстати, Альк, тебе я бы тоже не рекомендовал туда ходить. С тобой и так непонятно что происходит, а если еще это…
– Какая разница? – грубо перебил саврянин. – Одной Хольгиной задницей больше, одной меньше, а ее сисек я и так уже два месяца не видел.
197 
