Последние отзывы

  23  

Не надо было браться за эту работу. Ему стоило развернуться и уйти сразу же, как только он увидел ее. Клифф посмотрел на овраг.

—Вы разговаривали со Стэном?

—Со Стэном? — Мэгги непонимающе взглянула на него, машинально отметила точеный профиль, потом вспомнила: — А, Стэн — шериф. — Хоть бы он коснулся ее. Положил руку на плечо. Хоть на минуту. — Нет, я с ним не разговаривала. Я позвонила оператору и попросила соединить меня с полицией. И она соединила меня с участком в Хагерстауне.

Именно так поступали жители большого города. Мэгги ожидала, что Клифф не преминет это отметить, однако он сказал:

—Возможно, так лучше. Я отпустил людей. Меньше будут мешать полиции.

—А... — Должно быть, она совсем отключилась от действительности. В самом деле, ведь не слышно ни грузовиков, ни пил, ни рабочих. Она бросила осторожный взгляд в сторону оврага. Экскаватор стоял на том же месте, здоровенная желтая машина, сейчас странно притихшая. Солнце светило Мэгги прямо в спину, но кожа ее оставалась холодной, как у лягушки. Все, подумала она. Пора с этим заканчивать. Она с усилием распрямила плечи.

—Да, конечно. Вы правы. Мне позвонить в ваш офис, когда полиция разрешит снова начать работы? — Мэгги говорила быстро и деловито. При мысли о том, что сейчас она останется здесь одна — рядом со своей страшной находкой, — в горле у нее мгновенно пересохло.

Клифф обернулся и снял темные очки. Глаза их встретились.

—Пожалуй, я побуду здесь еще немного, — небрежно произнес он.

Волна облегчения затопила Мэгги. Наверное, это отразилось на ее лице, но сил скрывать свои эмоции и сохранять достоинство у нее не было.

—Спасибо. Компания мне сейчас просто необходима. Конечно, это полная глупость, но... — Она снова покосилась на овраг.

—Это не глупость.

—Ну тогда слабость, — промямлила Мэгги, стараясь улыбнуться.

—Обыкновенное, вполне человеческое чувство. — Против своей воли Клифф взял ее за руку. Он хотел успокоить ее, но нечаянно запустил цепную реакцию. И остановить ее было уже невозможно.

Мэгги лихорадочно подумала, что сейчас надо быстро встать и уйти в дом. Может быть, он остановит ее, а может быть, и нет. Она не спросила себя, чего ей хотелось бы больше. И не двинулась с места. Обжигающий, соленый поток подхватил ее и увлек за собой. Мир вокруг перестал существовать. Ничто — абсолютно ничто — не имело больше значения.

Она чувствовала каждый из его пальцев отдельно. Какая-то энергия словно перетекала из них в ее тело — а может быть, наоборот. Она заметила, как потемнели его глаза — радужная оболочка стала почти черной, как зрачки. Казалось, он смотрит мимо нее, не видит ее — но читает ее самые сокровенные мысли. В тишине был слышен каждый его вдох и каждый выдох. Воздух вокруг них будто вибрировал от напряжения.

Безотчетно они двинулись навстречу друг другу. Их губы встретились.

Сила этого нового ощущения поразила ее. Она и не догадывалась о том, что такое бывает. Она вдруг поняла, что, даже когда пройдут годы, даже если она потеряет зрение и слух, она всегда узнает этого мужчину по одному только прикосновению его губ. В одну секунду и навечно она запомнила форму его рта, его вкус. Они целовались, ее ладонь лежала в его ладони, и им не нужно было никаких других касаний. Пока.

Он целовал ее настойчиво, даже неожиданно сердито. Никакой нерешительности, никакой нежности, как обычно бывает при первом поцелуе. Но ее это нисколько не пугало. Он был такой — инстинктивно она поняла это в тот самый момент, как он вышел из своего пикапа. Непохожий на всех. Непохожий на тех мужчин, которых ей приходилось встречать, — и на того единственного, которому она отдала свое тело. Она предчувствовала это раньше — и радовалась теперь. Потому что сейчас ей не хотелось воспоминаний о том, что она любила и что потеряла. Этот мужчина не будет боготворить ее и обращаться словно с хрупкой драгоценностью. Он сильный и решительный, и он захочет такой же силы взамен. Его язык скользнул глубже, и она словно растворилась.

Как легко было забыть о том, какая она нежная и хрупкая. Ее рот был жарким, манящим, требовательным. Он знал, что женщина, сочиняющая такую музыку, не может не быть страстной и отзывчивой. Одного только он не мог предвидеть — что ее страсть разбудит в нем ответную. И такую сильную, как будто долгие годы он ждал только ее.

И еще легче было забыть о том, что она не подходит ему. Что не такую женщину он представлял рядом с собой. В этот момент была только она, только ее губы, влажные, горячие, только ее вкус и запах — тонкий и свежий, словно аромат только что распустившейся листвы. Ему следовало бы догадаться, что она из тех женщин, которые заставляют забыть о логике и разумном подходе. Желание сжать ее в объятиях и прямо здесь и сейчас, среди земли и травы, среди бела дня узнать ее до конца стало почти непереносимым, даже болезненным. Клифф сделал над собой усилие и оторвался от нее.

  23