24 
Глубоко озадаченная всем сказанным, она не могла произнести в ответ ни слова и, ощущая в глубине своего естества ответ на его призыв, понимала, что Мэттью затронул тайные струны ее души. Как и любая другая девушка, она больше всего на свете боялась нечаянно «подзалететь», отрицать это было бессмысленно.
— Ты хоть понимаешь, что я пытаюсь втолковать тебе? — допытывался Мэттью. — Единственное, что я тебе предлагаю, — это ужин вдвоем. И все. Пусть даже данное приглашение далеко не исчерпывает моих истинных намерений. Еще как далеко. Ну так как?
— Да. Я согласна, — просто ответила Дженнифер.
После того как они расстались, по пути домой она заглянула в университетскую поликлинику и попросила записать ее на прием к гинекологу. Девушка чувствовала, что покраснела как последняя идиотка, разговаривая с женщиной из регистратуры, хотя та отвечала на ее вопросы спокойным, будничным голосом.
Она знала, что большинство ее однокурсниц принимают противозачаточные средства.
— Мужчинам в этом доверяться никак нельзя, — сказала как-то одна из них, ее соседка по квартире, разыскивая на полу ванной комнаты маленькую белую таблетку, которую уронила, когда доставала из упаковки.
— В конце концов, это же наши тела, и право решать должно всегда оставаться за нами.
— Наше право и наша обязанность, — подхватила вторая. — Они всегда идут по жизни рядом, права и обязанности.
Рядом… Рука об руку. Взгляд Дженнифер скользнул вниз, туда, где ее рука соприкасалась с рукой Мэттью.
К ее облегчению, когда Мэттью зашел за ней, никого из однокурсниц дома не было.
— Классное местечко, — прокомментировал он, когда девушка закрыла за ним входную дверь. — И стоит недешево, хотя если снимать в складчину…
— Я не снимаю эту квартиру. Как-то сразу решила ее купить, она того стоит, — небрежно пояснила Дженни. — Не одна, конечно, а вместе с отцом. Правда, пока окончательно не решила, но, видимо, оставлю ее за собой, даже когда закончу учебу. Квартирной платой я смогу покрыть залог и текущие расходы, к тому же цены на недвижимость сейчас растут. Неплохо было бы прикупить еще несколько таких квартирок, но для этого пришлось бы просить у отца разрешения залезть в мой целевой фонд. Так что пока не знаю…
— Твой целевой фонд? — быстро взглянул на нее Мэттью. — Ты пугаешь меня. Похоже, что речь идет о больших деньгах.
Дженнифер перестала расхаживать по комнате и неуверенно посмотрела на своего нового знакомого. Не в ее привычке было делиться с кем-то малознакомым такими признаниями, но в обществе Мэттью она чувствовала себя уверенно и спокойно, как можно чувствовать себя только с близким человеком. Но ведь и он тоже откровенно рассказывал о себе, о своем детстве и своей сегодняшней жизни. Вот она и подумала, что он — человек ее круга, его родители обеспеченные люди.
Похоже, что она ошибалась.
— Моя семья владеет большими участками земли, причем не только здесь на Востоке, а вот живых денег у нас не густо, — сухо пояснил ей молодой человек, правильно истолковав вопрошающую неуверенность ее взгляда. — Мы богаты хорошими связями, а по отцовской линии при желании можно проследить родословную аж до нормандского завоевания: мой дед приехал в Штаты из Англии. Деньги вообще-то у нас есть, верно, но не такие, чтобы у каждого был свой целевой фонд.
— Понимаешь, отец завел его, чтобы я могла получить образование, — поспешила объяснить Дженнифер, испугавшись, что такая невинная деталь ее личной жизни может стать препятствием в их дальнейших отношениях.
— Можешь не объяснять, — спокойно ответил Мэттью. — Будь ты моей дочерью, я бы тоже сделал все, чтобы оградить тебя от финансовых проблем. Просто удивительно, как отец рискнул отпустить тебя в университет? Мне почему-то кажется, что он предпочел бы, чтобы ты получила образование на дому, в приватном, так сказать, порядке.
Дженнифер быстро взглянула на него, уловив иронию в, казалось бы, невинных словах.
— Он действительно старомоден, — ответила Дженнифер со спокойным достоинством, автоматически задействовав все свои защитные силы. От нее не скрылась легкая издевка, прозвучавшая из уст Мэттью в адрес самого близкого ей человека на свете. — Но я даже на секунду не смогла бы представить кого-то другого на его месте и всегда смотрю на него только с восхищением. Этот человек всю жизнь помогает другим людям.
24 
