Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
3 
Подняв голову, Виктор Тимофеевич увидев свисавшую с дивана голую ногу выглядывающую из под синего халата.
Это был халат его дочери.
Он понял что налётчики насилуют его дочь.
– Молчи сука – зашипел один из налётчиков и ударил кулаком куда-то в диван.
Виктор Тимофеевич приподнялся на четвереньках и наконец увидел лицо дочери.
Её глаза были широко открыты от ужаса, а губы рта окровавлены.
– Теперь давай ты! – сказала другой и встал с неё.
– Что же Вы делаете? – выдавил из себя Виктор.
– Очухался! – удивился белобрысый.
И тут Виктор Тимофеевич почувствовал что по рукаве его рубашки что-то льётся.
Опустив голову он увидел лужу кровь под собой на полу.
И ещё почувствовал что он валится куда-то вбок потому что левая рука на слушается его.
И страшную боль в спине.
– Добей его, Слава – сказал белобрысый,
Тот который лежал на его дочери – встал с неё и взял нож со стола.
Это был кухонный нож, которым жена обычно резала мясо.
– Не надо – выдавил из себя Виктор Тимофеевич. – я дам Вам денег. У меня много.
– Где же они у тебя, сволочь? – удивился белобрысый и пнул в лицо ногой Виктора Петровича.
– Обожди – сказал другой. – Не добивай. Пусть сначала деньги отдаст.
– Они в сейфе – простонал Виктор Тимофеевич – я покажу Вам.
И снова попробовал подняться с пола но боль в спине стала нестерпимой.
– Сколько же раз они ударили меня ножом? – промелькнула мысль. – Только бы не упасть.
Встав он наконец оглядел свою комнату.
Жена лежала возле стола.
Вся крови. И не двигалась.
И ещё увидел дочь на диване. Всю избитую, с раздвинутыми ногами.
Как в тумане, Виктор Тимофеевич полошил к книжному шкафу и вынул четыре передние книги.
За ними виднелся сейф.
Тот старый немецкий сейф из огорода.
– Там деньги – сказал Виктор Тимофеевич и сел на край дивана.
Белобрысый подскочил к сейфу. И славился за его переднюю часть.
Но тот не вынимался.
– Слава, помоги.
Тогда двое других налётчиков тоже подскочили к сейфу и все вместе они начали вытаскивать его из шкафа.
Он был не по размерам полочки шкафа. И с трудом вынимался.
Белобрысый матерился и выкидывал книги на пол. Очищая место чтобы достать сейф.
– Где ключи? – он повернулся к Виктору Тимофеевичу и вдруг осёкся на полуслове.
В лицо ему смотрело дуло парабеллума.
Старого механизма из прошлого века, С фашисткой свастикой на боку.
В комнате воцарилась тишина.
– Сидор ты старый – только и смог выдавить из себя белобрысый и начал внимательно рассматривать парабеллум.
Его губы нервно задёргались
Как будто он хотел сказать парабеллуму – Ты убийца и я тоже.
Мы же не будем убивать друг друга.
Не будем.
Я знаю.
Ты не выстрелишь в меня.
И Белобрысый сделал шаг вперёд К столу. Взял оттуда нож и сказал Виктору Тимофеевичу – отдай пистолет, пидор!
Потом сделал ещё один шаг. Опустив руку с ножом к низу как для удара.
Теперь он смотрел в лицо Виктору Тимофеевичу.
Прямо ему в глаза.
Виктор Тимофеевич направил дуло старого парабеллума в груди белобрысому.
Он понимал что теперь ситуация – не зависела от него.
Она была в руках этого пистолета.
Старый, ржавый убийца.
Откуда ты появился в этом сейфе?
В кого ты стрелял 50 лет назад?
Что за страшные преступления на твоей совести?
Я не знаю этого… но умоляю тебя! Сделай хоть один раз доброе дело.
Выстрели сегодня!… Прошу тебя… выстрели… – подумал Виктор Тимофеевич.
Белобрысый почему-то ухмыльнулся и сделал ещё один шаг.
Виктор Тимофеевич перестал дышать и начал нажимать на спусковой крючок.
Медленно.
Плавно.
Он смотрел не на белобрысого, а на парабеллум.
И белобрысый тоже смотрел на него.
А потом раздался выстрел.
Как-то неожиданно. Негромко, как будто сухой хлопок.
Белобрысый схватился за грудь.
– Вали его Слава! – захрипел он приятелю и начал валиться спиной назад.
– А- а – а а – закричал второй налётчик и прикрываясь от пистолета книгой кинулся вперёд.
Прозвучал второй выстрел. Третий. Четвёртый.
И второй налётчик упал начав крутится на полу комнаты. Визжа и пуская кровавые слюни ртом.
Потом перестал крутиться и начал просто дёргаться.
Остался только третий налётчик От стоял всё там же у книжного шкафа. И смотрел на дергающегося приятеля.
3 
