Последние отзывы

  29  

— Я переживу. Нет, серьезно. Как их вообще можно есть? Ты посмотри на них!

Луиш Мигел посмотрел. Маленькие пухлые киянды безо всякого интереса таращились на него из аквариума и вяло шевелили короткими хвостами. Вид у них был осовелый, как будто они покурили лиамбы*<* Лиамба (liamba) — канабис.>.

Подошел официант с зажигалкой. Луиш Мигел прикурил из его рук.

— Еще не выбрали? — спросил официант.

— Минутку, ладно? — Луиш Мигел подмигнул официанту и похлопал Паулу по плечу. — Давай-давай, нечего строить из себя девочку. Можно подумать, ты никогда раньше не ел рыбу!

Паулу нервно сглотнул.

— А ты уверен, что это рыба? Ты твердо в этом уверен?

— Я могу принести вам справочник. — В вежливом голосе официанта явственно послышались оскорбленные нотки. — Не думаете же вы, что мы подаем нашим гостям… эээ… человечину?!

— Нет-нет, что вы! У меня и в голове не было! — Паулу смешался, покраснел и усилием воли заставил себя посмотреть на киянд. Они были все так же неподвижны и все так же тупо таращились на него через толстое зеленоватое стекло. Паулу постучал пальцем по стенке аквариума. Одна из киянд медленно, как будто с усилием подняла крошечную ручку и тоже постучала.

— Вот эту, — сказал он, и Луиш Мигел одобрительно кивнул.

— Варить, жарить, на решетке? — спросил официант, примериваясь к киянде веревочным сачком на длинной палке. Паулу дико посмотрел на него.

— Ни в коем случае! Живую, в пакет с водой, и объясните, чем ее кормить!

Луиш Мигел печально вздохнул и покрутил пальцем у виска.

* * *

— А дальше что?

— Дальше все.

— А что с кияндой-то?

— Сдохла. Почти сразу. У нее вирус какой-то был, что ли, или паразиты, я уже не помню. Их же контрабандой сюда завозили. Набивали в трюмы не разбираясь — больные, здоровые… потом продавали в рестораны. В «Маленькой русалочке» несколько клиентов заболели, ее из-за этого санитарный надзор закрыл. А сейчас вообще киянду нигде не купишь, ищи не ищи…

— Погоди, а девочка в инвалидной коляске тогда кто?

— Ну кто-кто… Дочка. Я слышал, что у нее с рождения что-то такое с ногами, не то парализованы, не то что. Симона, жена Паулу, хотела ее сдать в интернат, а Паулу встал на уши и не позволил. Вроде они поэтому и развелись.

— Уууууууууу… а я-то подууууумалааааа…

— А ты решила, что это он киянду в коляске возит?! Дурочка моя!

* * *

— Манана, полпятого, иди пить витамины! — зовет Паулу.

— Не пойду! — звонко кричит Манана из ванной. — Я занята! Я купаюсь!

Паулу наливает в ложку желтую маслянистую жидкость и осторожно, чтобы не расплескать, идет с нею в ванную.

При виде него Манана немедленно ныряет с головой, но тут же выныривает фыркая и отплевываясь.

— Давай, — говорит Паулу и подносит ей ложку, — открывай рот.

— Не хочу, — бубнит Манана, мотая головой и не разжимая рта. — Невкусно!

— Зато полезно. Давай-давай, а то ты вчера опять сток забила чешуей. Если не будешь принимать витамины, у тебя весь хвост облезет, как в прошлом году.

Круглые Мананины глаза наливаются слезами, она выхватывает у Паулу ложку, швыряет ее через всю ванную, потом закрывает лицо руками и басовито, с подвываниями, рыдает.

— Ну, Манана, — растерянно бормочет Паулу, присаживаясь на край ванны. — Ну что с тобой сегодня?

Манана приподнимается и порывисто обнимает Паулу за шею. Паулу нежно гладит ее по длинным мокрым волосам.

— Я… хочу… ножки! — сквозь слезы выговаривает она.

ОЛЬГА МОРОЗОВА

МОЙ МИЛЫЙ АНДЖЕЙ

— Ну не-ет! А трансфоны я заблокировала-а-а!

Ну и чего так орать? Я машинально поглаживала панель управления, вмонтированную в ручку кресла. Вот чего она хочет? Парализатор, любовь неземная… Анджей. Ладно, черт с ней, а я хочу сока. Это вставать нельзя, стребовать с панели сок можно. Какая доброта, с ума сойти…

— Анджей, тебе какой?

На лице виновника событий появилось то сложное выражение, которое обычно появлялось в таких случаях. Потом он пожал плечами.

Я все равно задавала эти вопросы: какой сок ты хочешь? Что лучше повесить на стену? Не поехать ли нам в отпуск вместе? А могла бы привыкнуть за столько лет. Привыкла же к его естественным, широким плечам в мире моделированных тел, к походам в архаичный и трогательный спортзал, к мягкой улыбке, к десяткам начатых и брошенных увлечений, к специфическому юмору…

  29