... 
39 
Наконец, Инопланетянин докурил свой косяк, мгновенно перестал улыбаться, пошарил по карманам и выложил на стол какую-то угрожающего вида Хреновину.
"Пиздец" — тут же тревожно пронеслось по залу…
Инопланетянин немного поковырялся в Хреновине ногтем, отчего она вдруг щелкнула, подпрыгнула, громко чихнула и проговорила человеческим голосом: "Господи, как же все это меня уже достало…"
Официантка тихо ахнула, поставила поднос с графином водки на ближайший столик и плавно, чтобы не напугать Инопланетянина резким движением, сползла в обморок.
Хреновина помигала лампочками, вскочила на коротенькие ножки и начала быстро бегать туда-сюда по столу. "Господи, господи, дома белья нестиранного ворох, пельмени в морозилке, по телевизору в выходные опять сплошного Петросяна показывать будут, как жить, как жить?"
Инопланетянин пристально наблюдал за метаниями Хреновины, и ничего ей не отвечал.
"Зима, зима, эта отвратительная зима… Где солнце? Где радостные люди? Куда исчезла черешня с городских рынков? Почему подорожал проезд в метро?.."
Хреновина на секунду остановилась, замолчала, словно о чем-то задумалась, и вдруг спрыгнула со столика и с глухим металлическим стуком упала на пол. Зал испуганно ахнул.
Хреновина какое-то время полежала неподвижно и молча, потом закопошилась, замигала лампочками, наконец, у нее получилось встать на ножки. С тихим свистом она пронеслась по проходу, остановилась в противоположном конце зала и затихла.
Инопланетянин сидел на своем месте и всем своим видом демонстрировал, что судьба сбежавшей Хреновины ему уже, в сущности, безразлична.
"Хочу…" — неожиданно тихо и жалобно пролепетала Хреновина… — "Хочу фисташковых орешков… Хочу цветов… Хочу, наконец, свадьбу в белом платье, нет, не хочу, черт с ней, со свадьбой, пять лет без нее жили и еще столько же проживем, хочу просто белое платье… И еще хочу море… И еще хочу горы…"
Зал молчал. Хреновина тоже замолчала, потопталась на месте. Зажглась зеленая лампочка, потом сразу две красных, потом все лампочки мигнули и погасли. Потом Хреновина стала прогуливаться в проходе, продолжая вслух какую-то свою, наверное, давнюю мысль…
"Господи, Господи, неужели есть женщины, готовые отдаться этим мужчинам… Неужели они рожают им детей… Зачем? Наверное, чтобы детки росли в норках, чтобы детки рыли ямки… Все правильно… И я тоже хочу так. Я тоже так хочу…"
Тут кто-то из посетителей неловко схватил графин с водкой — он выскользнул, скатился на пол и расплескался. Хреновина замерла, мигнула лампочками, потом подбежала к столику, полакала из образовавшейся лужи, тихо икнула, буркнула «Спасибо» — и вернулась обратно в проход…
"Отдохнуть… Отдохнуть… Поесть мела, завести себе ребеночка, играть с ним, учить буквы… Потом выходить гулять во дворик…"
Какой-то любопытный и уже очень пьяный гражданин явно хотел что-то спросить, но тут вдруг соседи зашикали на него и не дали. В зале было накурено, стоял устойчивый запах водки и почему-то вареной колбасы… Хреновина продолжала:
"Отдохнуть… Помириться с мужем… Он хороший человек… Только циничный и все больше злой, но если его по голове погладить тихонечко — то хороший… Нежный…"
Словно в подтверждение этих слов, в зале кто-то громко чихнул. Хреновина всем корпусом повернулась на звук, помолчала, мигнула лампочками, потом равнодушно отвернулась.
"Да… Отдохнуть… На Новый Год нужно будет уехать в деревню — далеко-далеко, попроситься на постой, по ночам тайком ходить и смотреть на корову, как она спит стоя и дышит… Спать на печке с огромным сизым котом, чесать его против шерсти и слушать, как тихо щелкает начесанное электричество…"
В это время на полу очнулась официантка. Она открыла глаза, увидела всего лишь в каких-то пяти метрах от себя прогуливающуюся Хреновину, ахнула и поджала ноги. Хреновина тоже на всякий случай отошла от лежащей официантки еще на пару метров, покачалась на ножках, громко вздохнула…
"Вот так… Нужно отдохнуть… Нужно жить… Да, нужно жить дальше… А дальше будет апрель, а потом сразу май, и можно будет ходить в парк Коломенское, смотреть, как цветут яблони. А дальше…"
Тут Инопланетянин, про которого все уже успели позабыть, вдруг три раза отрывисто свистнул. Хреновина подпрыгнула, тихо заскулила и побежала к нему. Она ловко вскарабкалась по штанине, добралась до кармана пальто, остановилась, мигнула на прощанье всеми своими лампочками, прошептала еле слышно: "Мне холодно, я замерзла, согрей меня". Потом аккуратно отодвинула клапан и нырнула внутрь.
39 
